Сибирские огни, 1967, № 11

рассказы Ис. Гольдберга, Г. Гребенщико­ ва, В. Шишкова, С. Исакова и других си­ бирских литераторов, писавших, в основ­ ном, грустную летопись своей родины, охваченной смутными предчувствиями «не­ виданных мятежей» — ощущением надвигав­ шейся революции. Объективно многие про­ изведения «Сибирского рассвета» резко контрастировали с «творениями» откровен­ ных трубадуров колчаковщины. Поэтому нельзя не согласиться с выводом, к которо­ му пришел один из современных исследо­ вателей журнала, писавший о нем: «Сибир­ ский рассвет» представлял собой явление -сложное, противоречивое, но весьма приме­ чательное в обстановке, когда честность художника уже была подвигом»1. Необычайно сложной выглядела и лите­ ратурная жизнь Омска— столицы колча­ ковщины. К 1919 году сюда съехалось не­ мало литераторов из центральной России. Среди них были Ремизов, А. Толстой, Крандиевская, Лесная, Ауслендер, Олигер, Кондурушкин, Моравская2. К этим именам ■ следует прибавить ссыльного поэта-рабоче- го из Ярославля Ивана Малютина, сиби­ ряков Вс. Иванова, Ю. Сопова, И. Славни- на, Н. Шестакова, А. Новоселова, Г. Вятки­ на, А. Оленича-Гнененко. Положение многих из них было поистине трагическим в кош­ марных условиях колчаковщины. В. Зазуб­ рин, вспоминая о трагической гибели 10. Сопова, подорвавшегося на гранате во время дежурства в приемной у Колчака, справедливо заметил: «Гибель Ю. Сопова своего рода символ. Горе связавшим свою судьбу с судьбой уходящего, отживающего класса»3. Литераторы, оппозиционно настроенные по отношению к колчаковскому режиму, подобно А. Оленичу-Гнененко, вынуждены были уйти в подполье. Остальные фактиче­ ски не имели возможности печататься. Ан­ тон Сорокин во «Вступительном слове» к своей «Газете для курящих» писал: «Правда, моя газета будет маленькой, по­ тому что все запасы бумаги находятся у тех, кто изо дня в день печатает статьи политические и, затопляя газеты словопре­ ниями, не дают места приехавшим в Си­ бирь писателям»4. Сам же «король писате­ лей», как иногда любил себя именовать А. Сорокин, в этих условиях проявил осо­ бое мужество и гражданскую порядоч­ ность. В период колчаковщины его дом стал местом собраний всей художественной интеллигенции Омска. К нему охотно шли писатели, художники, музыканты. «Встречи писателей,— вспоминал впоследствии Вс. Иванов,— происходили обыкновенно V 1 Ю. С. П о с т н о в. Из истории литератур ной жизни Сибири в период Октябрьской револю­ ции и гражданской войны. В сб. «Культурное строительство в Сибири». Новосибирск. 1965, стр. 23. 2 Этих писателей упоминает А. Сорокин в своей «Газете для курящих», помеченной 4 фев­ раля 1919 г. 9 Цит. по сб.: «Художественная литература в Сибири». Новосибирск, 1927, стр. 12. ‘ «Сибирские огни». 1928, № 4, стр. 213. Антона Сорокина, который умел без изы­ сканной любезности, без натянутости, а с мягкой проницательностью сближать людей искусства»1. Но дело не только в этом. А. Сорокин открыто выступал в защиту художников, страдавших от произвола и беззакония. Он, как умел и как мог, проте­ стовал против режима Колчака. Из-под его добровольно надетой шутовской маски эксцентрика и полупомешанного чудака проглядывало суровое лицо обличителя. Для понимания его позиции очень много дает такой любопытный и упоминавшийся уже нами документ, как выпущенный им 4 февраля 1919 года листок-, поп названием «Газета для курящих» Эта «Газета» была напечатана крупным шрифтом в две колон­ ки на одной стороне небольшого листа се- рой курительной бумаги, пр.едназнач&вшей- ся обычно для~~махорки. Весь текст перво- го номера состоит из «Вступительного сло­ ва», подписанного весьма характерным об­ разом: «Редактор-издатель, национальный сибирский- писатель Антон Сорокин». Не менее оригинально и начало его «Слова». Оно открывалось так: «Я, Антон Сорокин, вздумал издавать газету, потому что ом­ ские редактора не печатают мои произве­ дения, но когда я посылал свои произведе­ ния, подписанные вымышленными именами, мои статьи и рассказы печатались Дока­ зав ограниченность ума омских редакто­ ров, я решил сам издавать газету»2. Выдерживая взятый тон, А. Сорокин сумел высказать в адрес колчаковской прессы и властей предержащих столько горьких и едких истин, что только прихо­ дится удивляться смелости писателя. Он с иронией пишет о том, что колчаковские га­ зеты, «испачканные политическими статья­ ми, шли на завертывания колбас, для рас­ топки печей и для других житейских це­ лей». Предлагая свою газету для курения, «национальный сибирский писатель» про­ сит своего читателя задуматься над пе­ чальной судьбой литераторов Сибири. На­ зывая имена Ивана Тачалова, Кондр. Ху­ дякова, Вс. Иванова, поэтов Игоря Слав- нина и Петра Сидорова, А. Сорокин прихо­ дит к выводу, что сибирский писатель об­ речен на голод и нищенство. «И вот поэт сидит на паперти Ильинской церкви и про­ сит подаяния. Не окурки ли жизни этих писатеяей? Не судьба ли курила и бросила в грязь их талант и ногой растоптала? Ку­ рите же газету Антона Сорокина и поду­ майте о великой Сибири и о писателях- окурках, придавленных грубой ногой жизни» С горечью пишет А. Сорокин о том, что в Сибири нет журналов, а «писатели тво­ рят вдохновенные мысли по кабакам, по тюрьмам». Свое «Вступительное слово» он 1 Вс. Иванов. Собр. соч., том 1. ГИХЛ. М„ 1958. стр. 23. 2 Цит. по фотокопии, любезно снятой для меня теперешним владельцем «Газеты для куря­ щих» Д. II. Славниным. В извлечениях «Газета» была перепечатана М. М. Басовым в ж. «Сибир­ ские огни». 1928. № 4. 176