Сибирские огни, 1967, № 11

ботники, военные летчики стояли группами, заходили в кабинеты, разыскивали кого-то; мчались редакционные парни с развевающимися длинными гранками, стучали каблуками девушки, разнося с машинки страницы. Маяковский очень спешил. В ответ на громкие приветствия знако­ мых он только поднимал трость до плеча, как солдат, берущий на ка­ раул. Он прямо прошел к редактору Тарасу Кострову. — О, Владимир Владимирович, как всегда, вовремя, — озабочен­ но сказал Костров, стоя посреди кабинета и не приглашая Маяковско­ го сесть.— Смогли бы вы дать нам в завтрашний номер стихотворение? Правда, времени очень мало. Он не сказал, о чем нужно стихотворение. — Дайте мне машинистку, и через десять минут я дам стих,— Маяковский, как доказательство, выставил зажатую в ладони хресто­ матию, где на обороте форзаца был черновик стихотворения «Ну, что ж!» Тонкий и бледный, с куцей золотистой бородкой, Костров сумрачно усмехнулся и поглядел на часы: — Мы все срочно разъезжаемся по митингам, но десять минут я подожду. Пойдемте к машинистке. Маяковский не поехал на митинг, у него была своя трибуна. Он весь был отмобилизован, возбужденная Москва вся влилась пего, и убийство Войкова с новой силой стучало в сердце, как пепел Клааса в сердце Тилля Уленшпигеля. Он пошел к себе на Лубянский проезд и в заглохшей без хозяина комнате сел к столу, не завтракая и не пере­ одеваясь, словно зашел в служебный кабинет. Настолько была сильна концентрация чувств, что не надо было искать в стихе усиливающих поэтических средств. Прямые, весомые слова, как в импровизированной речи оратора, ложились одно за дру­ гим в стихотворение «Призыв», словно патроны в заряжаемую обойму; Не скроете наводчиков! За шиворот молодчиков. И видим: на плюах, что кровью намоклй, стоит за спиной Чемберлен в монокле. И мы тебе, именитому лорду, тебе орем в холеную морду: — Смотри, гроза поднимается слева, Тебя не спасет бронированный шит. Подняв площадями кипение гнева, народ стомильонный от боли рычит. Некогда было переписывать набело, и он понес прямо черновик в «Рабочую Москву», чтобы и там стихотворение успело в завтрашний номер. На другой день, 9 июня, спозаранку он снова сидел за письменным столом, потому что еше не были исчерпаны отмобилизованные чyвcтвaJ Раскрыл я с тихим шорохом глаза страниц, и потянуло порохом от всех границ. В это утро в двух газетах появились стихи Маяковского. После дачной благоустроенности он чувствовал себя в лубянскон комнате на казарменном положении. И это было естественным в тог день, когда Москва всплеснулась черно-красными знаменами над ор­ ганизованными толпами, текущими по всем улицам в одном направ­ ив 8 Сибирские огни № II