Сибирские огни, 1967, № 11

бодный столик первого попавшегося кафе. Официант склонился перед Маяковским. Тот широко улыбнулся и сказал: — Жамбон. Это означало «ветчина» и было одним из немногих слов, заученных для повседневного пользования. Эльза засмеялась и сказала официанту: — Нон! — и сама стала заказывать, и он, быстро усвоив необыч­ ность ситуации, склонился уже перед ней. — Выуди что-нибудь интересное,— попросил Маяковский, протя­ гивая Эльзе газету. Она зашуршала страницами, и вид у нее был совсем не приспособ­ ленный для того, чтобы сидеть над газетой или, тем паче, писать рома­ ны. Вид у нее был привлекательный, и легкомысленный, и лукавый, как раз такой, чтобы покорять податливые сердца парижан. — Из Советской России только что вернулся лауреат Гонкуров­ ской премии Жорж Дюамель,— сказала Эльза, смотря в газету. — Так, так, кажется, выудила,— заинтересовался Маяковский. Дюамель в своем интервью по возвращении доброжелательно от­ зывался о новой России. — Вот теперь можно его приветствовать,— сказал Маяковский и объяснил причины неожиданной для Эльзы охоты к приветствиям. Потом они мимо знаменитого Чрева Парижа, затихшего на ночь, мимо лавок с опущенными железными шторами, мимо красных фона­ рей полицейских участков, по древним переулкам, где к свежему ветер­ ку примешивался терпкий запах вина, прошли на набережную, где в пепельном воздухе вздымались за мостами каменные стволы Нотр- Дама и редкие огни барж двигались по Сене. Умиротворенные и уста­ лые, они поздно вернулись в гостиницу и, улыбнувшись друг другу, неприкаянно разошлись по своим номерам. Утром Маяковский пошел в советское полпредство, чтобы зареги­ стрировать прибытие. Худощавый, пожилон консул, записывая его имя в книгу, с завистью сказал: — Недавно из Москвы? — Давно из Москвы,— сокрушенно отозвался Маяковский. Консул усмехнулся: — Тогда нам каково, если я два года не выезжал из Франции? — Он посуровел,— Товарищ Маяковский, по распоряжению полпреда все советские граждане в Париже должны прибыть в полпредство вечером тридцатого или рано утром первого мая. Обстановка неспокойная, мо­ гут быть провокации. Все проведем праздник здесь. Маяковский вышел из полпредства взведенным, будто в него вло­ жили обойму. Он хотел забрать с собой на праздник Эльзу, но та сказала: — Я же французская подданная, Володя. Я не могу без визы всту­ пить на советскую территорию. Спозаранку первого мая Маяковский пришел на аристократиче­ скую улицу Гренелль, где стоял особняк советского полпредства. Над ним висел в тихом воздухе, изредка настороженно подрагивая от утрен­ него ветерка, красный флаг. Словно не постоянно висел он тут, обо­ значая государственную принадлежность, а специально был поднят, как революционное знамя, в честь международного праздника рабочих. По всей улице Гренелль стояли усиленные наряды полиции, напротив пол­ предства ажанов было особенно много; как вороньи крылья, трепыха­ лись их черные пелерины, под которыми укрывались на поясах револь­ веры и дубинки. 95 .