Сибирские огни, 1967, № 10

ся навигации? Весной поплывем на пароходе... Зеленые берета, плицы, слышьте, стучат... Соединим приятное с полезным. — Кончили мечтания? — терпеливо выслушав, осведомился Мая­ ковский.—Во-первых, не люблю речных черепах, а во-вторых, на про­ гулку я бы девушку пригласил, а не вас, это не прогулка, а работа с за­ сученными рука.вами. Будет вам вола тянуть, собирайтесь-ка! Нижний Новгород встретил тридцатиградусным морозом с ветром, который выхлестывал из глаз замерзающие слезы. И в гостинице было холодно. Маяковский шагал по номеру, поти­ рая ладони с таким ожесточением, будто древним способом трения хо­ тел добыть согревающий огонь. Скоро в номер ввалились молодые писатели, румяные и разгорячен­ ные, и потащили его в рапповскую литгруппу «Молодая гвардия», где уже дожидалось шестнадцать местных поэтов. Маяковский с ходу на­ чал разговор и доброжелательно покивал головой, узнав, что большин­ ство тут —поклонники Есенина. — Рад, рад видеть такое сочувствие поэзии Есенина,— сказал он.— Хотите, прочту вам последнее его сочинение? Неопубликованное. Еще бы они не хотели! Пафосным своим басом, чуть помогая себе жестом, Маяковский прочел: Нет, иду я в путь никем не званый, И земля да будет мне легка! Буду слушать голос Руси пьяной. Отдыхать под крышей кабака. Запою ли про свою удачу. Как я молодость сгубил в хмелю... Над печалью нив твоих заплачу, ' Твой простор навеки полюблю... Много нас — свободных, юных, статных — Умирает, не любя... Приюти ты в далях необъятных! Как и жить, и плакать без тебя! Он вглядывался в растроганные лица. — Да! — вздохнул паренек в вязаном свитере.—Хорошо! — Вот это по-есенински! — До слез! Маяковский только успевал переводить взгляд с одного воскли­ цающего на другого. В комнате негромко царил восторг. — Между прочим,—сказал он, вдоволь насладившись потрясени­ ем юнцов.—Это стихи Блока, написаны еще аж в девятьсот пятом го­ ду... Не знаете вы ни что такое литература вообще, ни что такое Есе­ нин. У вас просто получается: в пивной пиво, в пивной раки, а в ячей­ ке наоборот. Есенин, мол, это интересно и душевно, а революция суха и надоела. Ведь вы же пролетарские писатели, будущие, по крайней мере... Ну, хватит лекции, давайте-ка свои стихи, а я буду их раз­ делывать. Но прежде, чем начать самим, они заставили Маяковского про­ честь «Сергею Есенину». И он безотказно, сразу же, стал читать, и хо­ рошее настроение легко овеялось грустью, потому что он как бы рас­ сказывал о своем близком знакомом, которого эти юнцы живым ни­ когда и не видели: ...У народа, у языкотворца, умер звонкий забулдыга-подмастерье... — Вы же хорошо относитесь к Есенину! — экспансивно восклик- 6 Сибирские огни № 10 '81