Сибирские огни, 1967, № 10

— По-моему, надо закрепить деловые отношения договором. Он пригодится мне как пробойный документ —я буду предъявлять его в учреждениях. Л^аяковский поморщился. Не оттого, что ему предложили взаимные обязательства, а потому, что он вспомнил договор с Мейерхольдом на пьесу,-ни строчки которой до сих пор не написано. — Не советую,—сказал он, досадуя на себя.— Если я подпишу до« говор, могу и не выполнить. А устно не подведу. Лавут с задумчивым недоумением уставился на галстук Маяков« скому, словно впервые определял назначение этой неведомой принад­ лежности туалета. Откуда же ему было проникнуть в такой скачок мыслей?! Он спустился в зал и сел в середине первого ряда с полноправным видом компаньона. Маяковский отнес в угол последний окурок и, слегка откашлявшись, вышел на авансцену. Вот тебе на донкихотских дорогах странствий, кажется, и подвер­ нулся оруженосец! На следующий вечер Маяковский и Лавут поднимались по трапу на борт парохода «Ястреб». Перилами благоустроенного трапа восполь­ зоваться не пришлось, ибо Лавут с обеих сторон был отягощен собствен­ ными чемоданами, а Маяковскому он сунул в свободную руку свой портфель. Размещаясь в каюте и оглядывая пузатые чемоданы спутника, Мая­ ковский осведомился: — Запас провизии на случай кораблекрушения и житья на необи­ таемом острове? Запыхавшийся Лавут, отирая пот с ровного, безмятежного лба, по­ бледневшего от переноски тяжести, ответил между вдохами и выдохами: — Московские гостинцы... уф!., севастопольской родне... фу!.. Пред­ ставьте себе... фу!., приезжаете вы... уф!.. Маяковский понял, что сейчас опять пойдет пространная иллюстра­ ция ко вполне ясному тезису, и, будучи человеколюбивым по природе, прервал не отдышавшегося еще Лавута: — Понятно, понятно. Пойдемте на палубу, а то вы скоро высосете весь воздух из каюты, и будем ехать в безвоздушном пространстве. Солнце спустилось низко и разлило ровный оранжезый огонь по западному небосклону, оно расплавило море, и сверкающая вода .пере­ ливалась желтой и красною рябью. Расплавленная волна текла к бере­ гу наискось, как будто солнце было лёткой невиданной доменной печи и непрестанно выливало из себя жидкий .металл. «Ястреб» бросил Одессе мощный гудок и, убрав трапы, стал плавно отходить от причала. Он вышел на рейд и опять загудел, на этот раз при­ ветствуя встречный пароход, темный силуэт которого возник вправо по корпусу, в самом пламени горящего моря. Казалось, встречный паро­ ход выберется оттуда весь черный, обугленный. Но вот он подошел бли­ же, развернулся бортом — и засиял белизной, и вдоль белого борта чет­ ко были* впечатаны буквы: «ТЕОДОР НЕТТЕ». И ростовский подвывающий .ветер свистнул в уши, и глядело из тра­ урной рамки молодое, комсомольское лицо в роговых очках. На могиле у Теодора, на Коммунистическом участке Ваганьковского кладбища, не был Маяковский, и Теодор Нетте сам пришел на свидание —живой. Живой, не обугленный, не тронутый пламенем, вышел он из расплавлен­ ного металла на одесский рейд... Воистину, предназначенное расставанье обещает встречу впереди. 62

RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2