Сибирские огни, 1967, № 10

медлил и вытащил из пиджака блокнот, оторвал листок.— Впрочем, на всякий случай, оставим записку... Наташа, пришел Маяковский, мы в бильярдной, вернусь в одиннадцать. И они отправились вниз. В бильярдной никого не было. Кии стояли ровным рядом, как винтовки, и в два ряда белели на полке шары. Зе­ леное поле со стальными подковами луз азартно потянуло к себе игроков. "Начался ритуал подготовки к игре: на зеленое поле белым тре­ угольником легли шары, кии заходили по рукам, выбираемые по- длине и весу. Маяковский снял пиджак и, выставив кий в сторону живота Ана­ толия Васильевича, опросил: — На что играем? Мужественно встретив угрозу, Луначарский ответил: — Безразлично, Володя. Я ведь в здравом уме и не очень льщу себя надеждой выиграть у Маяковского. — Так неинтересно. Если вы проиграете, то даете согласие на изда­ ние журнала «Новый леф». Идет? Луначарский не удержался, поморщился, и Маяковский обиделся и закусил удила: — Перевальцам так отдали целую «Красную новь», чтобы они пло­ дили романы под Толстого и Тургенева. Рапповцы имеют «На литератур­ ном посту». А мы куда по вашему ведомству записаны — в деникинцы, что ли? — Разбивайте пирамиду,— сухо приказал Луначарский.— Я возра­ жать не буду. В конечном счете, если леф существует, то имеет право на свой журнал так же, как любая другая литературная группа... Разумеет­ ся, не деникинская. Пишите заявление в отдел печати ЦК. Я поддержу. — Вот,—удовлетворенно оказал Маяковский.—Живой Леф лучше, чем мертвый Лев Толстой. И так шарахнул по шарам, что они, сталкиваясь, с костяным сту­ ком раскатились по всему содрогнувшемуся столу. — О, какая роскошь! — сказал Луначарский, выбирая из множества открывшихся комбинаций наилучшую. Он низко склонился над столом, щуря близорукие даже в пенсне глаза и аккуратно положил шар в сред­ нюю лузу. Довольный, подобревший, он попытался достать кием пару шаров в углу, но не было уже гибкости в его геле, да и бить приходилось с ле­ вой руки. Тогда он выпрямился, зажал кий в одной руке на весу, как дротик для метания, и тычком послал шар в угол. И тот исчез со стола, тихо звякнув скобой лузы. •— Кажется, напрасно я отказался играть на интерес — существовав ние журнала явно становится проблематичным,— засмеялся он, и. по сто­ ронам рта от широкой усмешки складками нависли по-стариковски щеки. Третий удар не получился, и Маяковский сказал: — Теперь я буду работать. Стол трижды содрогнулся, шары нельзя было заметить глазом, их масса превращалась в энергию движения, и глаз ловцл только белые полосы. Шары, как ядра, исчезали в железном звоне взрыва. Маяковский перегибал тело чуть не через весь стол, широко отма­ хивал локтем и рывком посылал кий вперёд. Он одинаково сильно играл обеими руками, для него не_ было недоступных шаров. Схватка продолжалась минут десять, не больше. Маяковский закон« чйл партию и провозгласил: — Все-таки я не выпросил журнал у наркома, а отвоевал! 54