Сибирские огни, 1967, № 10

Маяковский на мгновение остановился и вдруг побежал к маль­ чишкам, выставив вперед трость. Он вытащил из кармана первый попав­ шийся медяк. С развернутой газетой он стоял посреди тротуара, а во­ круг вихрился водоворот; кричали мальчишки, и прохожие выхватыва­ ли газеты,— ослабленная копия водоворотов московской толпы. В траурной рамке было знакомое молодое, курносое лицо с боль­ шими роговыми очками... В этом году Теодору должно было исполнить­ ся тридцать лет... «5 февраля, рано утром,—читал Маяковский,— в двух часах езды от Риги, на перегоне Икскюль — Саласпильс совершено нападение на: советских дипломатических курьеров Нетте Теодора Ивановича и Мах- масталя Иоганна Адамовича». ...Четверо в масках вошли в вагон. Двое блокировали тамбуры, а двое других открыли дверь в купе и скомандовали: «Руки вверх!» Мах- масталь, лежавший на нижней полке, выхватил револьвер, Нетте в это время выстрелил сверху в голову одного из бандитов, тот, оседая в две­ рях, успел ранить Махмасталя в правую руку. Второй нападающий убил Нетте. Махмасталь выстрелил левой рукой и свалил второго. В Риге в купе проводника были обнаружены в сидячем положении оба убитых бандита — братья Антон и Бронислав Габриловичи, поляки,, один из них — офицер польской армии... Словно в кратчайшие секунды, раз за разом, сверкнуло несколько' молний в лицо Маяковскому. Мгновенная дуэль, вместившая в себя на­ пряженность и мужество настоящего полевого боя!.. Окаменев лицом, так что больно было надбровью, Маяковский с горьким злорадством думал о том, что белополяки не на тех нарвались, если мечтали побе­ дить в этом бою. Нетте был комбатом в гражданскую войну, а Махма­ сталь— комбригом. Старые бойцы, железные большевики — с ними ли тягаться молодчикам Пилсудского! Всего несколько месяцев назад, направляясь в Америку, Маяков­ ский ехал вместе с Нетте в дипломатическом купе до Берлина. С пре­ восходством подвижного южанина он посмеивался над латышской мед­ лительностью Теодора. До осточертения гоняли чаи, читали друг другу стихи. Вспомнили общего знакомого Романа Якобсона, работника по» культуре советского посольства в Чехословакии. Перед сном Нетте рас­ стегивал полевую сумку и проверял целость сургучных печатей на своих секретных пакетах. Маяковский потому и посмеивался, что понимал: латышская медли­ тельность — это для повседневной носки, это безопасное спокойствие- гранаты, пока не вырвали чеку из взрывателя. Какой молниеносной реакцией встретил Нетте внезапное нападе­ ние—с первого выстрела насмерть свалил врага! Вот как надо умирать, если уж умереть необходимо! Маяковский медленно сложил газету, сунул ее в прорезь кармана и глухо застучал тростью по обледенелому асфальту. Он пересек Бу- денновский проспект, бывший Таганрогский. По этому проспекту в два­ дцатом году вступала в Ростов Конная Буденного. Нет, он не будет противопоставлять две смерти. Это смерти на раз­ ных языках, а перевод невозможен. И уж слишком много смертей! Хоть, бы умирали какие-нибудь отвлеченные, незнакомые люди. А то ведь этим белобрысым парням —рязанскому и латышскому —пожимал недавно теплые руки, заглядывал в живые глаза, слышал хрипловатый, распев­ ный голос одного и тугой, медлительный выговор другого. Опять все нарушилось в душе, словно радиевое ядро исчерпало свой ! излучения и лежало теперь обыкновенной, холодной и тяжелой, галькой. 24