Сибирские огни, 1967, № 10

проникновенно сказано в стихотворении Тютчева: Еще земли печален вид, А воздух уж весною дышит, И мертвый в поле стебль колышет, И елей ветви шевелит. Еще природа не проснулась, Но сквозь редеющего сна Весну прослышала она И ей невольно улыбнулась... Гуркиным написана серия произведений, воспевающих бурную стихию горных рек и порогов. ...Картина «Катунь. Морозное утро». Ничто не может остановить могучую и стре­ мительную горную реку: ни огромные ва­ луны, ни мороз. Восходящее зимнее солнце с трудом прорывается сквозь мглистый воздух и снежную пыль, заливая дальний лес, реку и клочки снега на валунах жел­ то-розовым светом. Не менее характерно зрелище небольшо­ го горного водопада Балык-су («Водопад Балык-су»). По тайге через сваленные стволы деревьев и валуны пробивается ма­ ленькая горная речушка. На первом плане она отвесно падает вниз, образуя во­ допад. Мы можем увидеть у Гуркина и ма­ ленькие горные речки, которые осенью мож­ но спокойно перейти по тоненькой жердоч­ ке («Река Иедыгем»), и бурные, мутные потоки, которые с шумом и скрежетом ка­ тят по дну камни и ободранные стволы (деревьев («Горная речка»). Все здесь пол­ но стремительного движения. В несколько ином художественном клю­ че решены картины высокогорных озер. Низко нависшие облака и свинцовые воды Каракольоких озер пробуждают мысли о далеко не так уж ласковой природе гор­ ного Алтая («Озеро Караколе, «Телецкое озеро»). Удивительно верно подмечено спо­ койное, величественное и несколько сум­ рачное состояние высокогорных озер в пасмурные дни и ненастную погоду. Тогда темно-зеленый кедрач бросает в воду сов­ сем черные тени, облака нависают над ле­ сом, и горы надвигаются прямо на чело­ века. Подлинным шедевром в алтайской жи­ вописи, воспевающей водную стихию, яв­ ляется картина «Озеро горных духов» (1907 г.). Художнику удалось передать и то сложное состояние, которое испытывал че­ ловек, глядя на первозданную красоту вы­ сокогорных озер, и то особое настроение, которое рождалось необычным сочетанием- существующей реальности, переданной ху­ дожником, и тем фантастическим элемен­ том, который он привнес в нее. Величественное, зеркально спокойное озеро. Оно только что освободилось ото льда. Лишь несколько искрящихся льдинок плавает по его зеркальной поверхности. Покой. Настороженная тишина... Взгляд наш, скользя по серовато-голубой поверх­ ности воды, переходит к скалистым бере­ гам, местами поросшим кедрачом. Далее громоздятся горные громады, на вершинах которых оседают клубящиеся тучи. Колористическая гамма картины выдер­ жана в благородных серовато-голубых и жемчужных тонах. Целая симфония холод­ ных серых оттенков создает сильное впечат­ ление суровой сдержанности. Озеро как бы дремлет в настороженной тишине. И рож­ дается то необыкновенное чувство, когда пейзаж кажется фоном, на котором вот-вот развернется какое-то невиданное, фан­ тастическое действие. Эта картина, величе­ ственная и спокойная, по словам Г. Пота­ нина, вызывала в человеке «душевное рав­ новесие». А поэт И. Тачало-в так отозвался об этом своеобразном свойстве гуркинс-кой природы: «Там природа удивляет своей оп­ рятностью. Тут все чисто и нетронуто». Любил и знал художник и щедрые июньские дни, когда благоухают альпийские луга, и ливни, свалившиеся из-за гор, щед­ ро орошают алтайскую землю. Интересна в этом отношении картина «Алтай. Го-рная долина». Гуркин верно здесь подметил и передал пластическими средствами своеоб­ разное переходное состояние в природе. Отшумел летний ливень, и солнышко все смелей проглядывает сквозь уносимые вет­ ром рваные облака, заливая долину щед­ рым, летним теплом. Еще скатывается по отрогу горы дождевой поток, а цветы, смятые внезапным ливнем, начинают под­ ниматься и тянуть свои головки к солн­ цу. Кустарник и трава еше полны влагой, вся долина радостно и умиротворенно улы­ бается. По небу бегут «последние тучи рас­ сеянной бури», кое-где они стелются и по долине. И кажется, что эт;о не тучи, а бе­ лые барашки, силуэты которых разраста­ ются и растворяются ¡в воздухе. Привольно, свежо, радостно... По мере накопления знаний и опыта, художник все чаще обращается к монумен­ тальным композициям. Прошли те време­ на, когда он был еще в плену у натуры и обязательную для картины обобщенную ясность формы и эмоциональность заменял излишней выписанностью деталей. Раньше, когда он начинал работать на Алтае, то часто жаловался на трудности работы на планере (живопись на открытом воздухе). В одном из писем того времени к Анохину он писал: Не могу схватить дымку, в ко­ торую одевается горный Алтай в солнечные дни, не удается мне также воспроизвести Алтай в ненастную погоду... Тут он какой- то более сильный и величественный в крас­ ках и формах». В произведениях «Поздняя осень» («Бом Эзгер-Саяр»), «Вид на Белуху>? Гуркин смело решает задачи панорамной компози­ ции, прекрасно передает воздушные дали. Особенно это характерно для «Белухи», где дальний план буквально таег, растворяюсь в воздухе и сливаясь с облаками. Про­ странство не замкнуто, как в произведе­ ниях 900-х и 10-х годов, а дается импрес­ сионистический прорыв вглубь. Здесь Гур­ кин уже далеко отошел от академической 11 Сибирские огни № 10 161