Сибирские огни, 1967, № 10

литву. Жители деревни повторяли ее вслух; глухой гул вздымался над толпою. Несколь­ ко слов произнес бургомистр. Салют из автоматов завершил погребальный обряд. В воскресенье, сразу после заутрени, проведенной ксендзом, бургомистр, как всегда, взошел на амвон и прочел отрывок из евангелия. Обычно это означало оконча­ ние службы; на сей раз, однако, бургомистр остался на кафедре и попросил всех также остаться на местах. Люди опять расселись по скамьям; среди них была вся семья Маев­ ских. Бургомистр на минуту задумался, пригладил волосы, откашлялся. — Все мы были потрясены огромным, бессмысленным преступлением, совершенным недавно над группой беззащитных поляков гитлеровскими бандами, еще бродящими по лесам. К нам присланы солдаты, чтобы их уничтожить, чтобы защитить мирное населе­ ние от нападений,— наконец, медленно начал он.—Однако не только от усилий солдат зависит наша безопасность, наша будущая жизнь на этих землях, которые мы должны восстановить, обеспечив им постоянный прогресс. Поэтому простите, дорогие земляки, что сегодня, вместо обычной проповеди, вы услышите о вещах очень практических, о вещах, непосредственно связанных с интересами нашего города, всех нас... Отступавшие гитлеровские войска разобрали железнодорожные пути, связывав­ шие город с повягом Пока что дирекция железной дороги не в состоянии направить свои монтажные бригады на этот отрезок трассы. Поэтому я обращаюсь ко всем вам с просьбой восстановить дорогу своими силами. Что я могу вам за это обещать? Ничего, никакой оплаты, никаких почестей, никаких наград. Городской управе, государству не­ чем платить, но ведь железная дорога — это каше общее достояние, это облегчение снабжения города продовольствием, наконец, она даст возможность быстрее заселить поляками эти места. Призываю всех выполнить эту благородную гражданскую обязанность, а прежде всего — железнодорожников, коль скоро такие среди нас имеются. Их помощь нам бо­ лее всего потребна. Бургомистр кончил. Наступила напряженная тишина. Бургомистр стоял на амвоне и ждал. Послыша­ лись перешептывания. — Немцев на работу надо гнать! — громко сказал кто-то.— Пусть исправляют, что напортили! — Безусловно,—признал бургомистр,—немцы пойдут на работу. Однако мы не можем надеяться только на них.'.. На середину зала вышел усатый мужчина. — Я до войны был путевым обходчиком, немного разбираюсь в этом деле! — А я был стрелочником,—сказал другой, становясь рядом с усатым. Выйти работать согласилось также много людей, которые прежде не имели ника­ кого отношения к железной дороге, а тем более — к строительству путей. — Это хорошо, что пустят дорогу,—сказала Маевская по выходе из костела,— Будет движение, больше понаедет в город народу. Магазины тогда очень будут нужны!.. 15 Юлек развесил носки на дверце духовки, а ботинки поставил на плиту между сковородой с картошкой и кастрюлей, в которой клокотал коричневый соус, пахнувший пригоревшей мукой. Ботинки были совершенно мокрые. Маевская подложила дров в огонь; там громко выстрелило, на пол посыпались раскаленные угли; кухня наполнилась запахом сохнущей обуви и соуса. — Я бы поел чего-нибудь,— сказал Юлек. Мать сидела на стуле возле стола, приблизив лицо к оконному стеклу. Ноги она поджала под себя; она всегда так делала, утверждая, что в таком положении лучше отдыхает. Мать теперь часто' смотрела в окно, даже вечерами, когда уже ничего не могла разглядеть. Дом, занимаемый Маевскими, стоял на улице, ведущей от площади 7 * .9 9