Сибирские огни, 1967, № 9

ся вдоль недавно возникшей улицы. Его проложили совместными усилиями. Ров этот уходил далеко за пределы лагеря, почти достигая реки. Маевская стала соседкой с Кокотами и семейством Теодора. Беднарекова велела мужу построить шалаш подальше от прежних своих попутчиков. С гех пор как только они высадились из вагонов, она избегала Маевских, а в особенности Марты, и весь день маневрировала так, чтобы Янек не столкнулся с девушкой, ни на шаг не отходила от него, поминутно подкармливая чем-нибудь вкусным, что извлекала из чемодана втихо­ молку от других. Беднарек механически принимал еду, а глазами искал пестрое платье Марты. Жена перехватывала эти взгляды, принуждала мужа смотреть в свою сторону. Коров привязали к колышкам и подоили уже почти впотьмах., Ужин готовили при свете костров, разведенных на улице. В некоторых шалашах зажгли керосиновые фона­ ри. Постепенно жизнь в лагере замирала, люди исчезали внутри маленьких домиков. Марта удобно растянулась на спине, постель, приготовленная для Юлека, была свободной. В слабнущем свете угасающего костра она видела, как мать готовит себе место для сна. Ивняк, прикрытый мхом, пружинил не хуже резинового надувного матраца; в ногах и под головами уложен был багаж. У берега квакали лягушки, было тихо, спокойно. В одном из шалашей фальшиво отозвалась гармошка. Сыграла несколь­ ко тактов и умолкла. Мама, тихо промолвила Марта.— Ты знаешь, Влодек сказал, что тоже любит большие города, в некоторых он даже бывал. Что-то слишком ты этим Влодеком занимаешься! Учитель у тебя уже вывет­ рился из головы? — А, с учителем я ходила просто так, он был уж очень какой-то беспомощный. Я ему сказала как-то, что больше не приду, так он расплакался, а мне хотелось сме­ яться. — Ты и не думай, что с этим станешь ходить всерьез! Будет у тебя еще на это время. — Когда тебе было столько лет, сколько мне, ты уже имела мужа. — И глупо сделала, ты этого не должна .делать! — С парнем мне нельзя поговорить? ^ —■ Он не для тебя, а ты не для него. — Почему бы это? — Найдется кто-нибудь получше, когда придет время. Пока надо думать, как устроиться. Открою магазин, подкоплю немного денег, гы опять пойдешь в школу, станешь кем-нибудь, и все тебе будут кланяться, а не помыкать тобою. — Уж в школу-то, мамочка, ты меня не загонишь! Я хочу самостоятельно зараба­ тывать деньги... — Выбей это у себя из головы! Как только я открою магазин... — Убегу, если ты будешь меня принуждать, увидишь, что убегу! — Не грозись, я уже привыкла к этой болтовне! Силой велю тебя привести, а глупостей не дам наделать; если б моя мать так обо мне заботилась, я бы ее сейчас на руках носила, и у вас была бы иная жизнь. — Я уже совершеннолетняя; теперь, когда исполнится восемнадцать лет, счита­ ется, что совершеннолетний. Сделаю, как захочу! — Кто это тебе сказал о совершеннолетних? — Влодек, он много разных вещей знает. — Лжет, наверное, прохвост! — Так спроси, кого хочешь. Маевская умолкла, она вслушивалась в тишину,' смотрела на светлеющее, пятно входа. . — Марта,— произнесла она мягко, голос ее дрожал.— Марта,— повторила она,— неужели ты репГилась бы оставить меня одну? Мать тебе уже безразлична, да? — Вовсе нет, только ты невзлюбила меня. — Что ты понимаешь! Я чувствую, как вы уходите у меня из рук, Юлек и гы. Когда вы были маленькие, я была спокойна за семью, даже после смерти вашего отца... 89