Сибирские огни, 1967, № 9

надо, а я все деньги заберу. Если на то пошло, если вы согласны, давай­ те я половину возьму, а половина останется вам.— Теперь он говорил специалистам.— Давайте так? А- то это что получается? Вы, значит, работали... Председатель оборвал его: — Ты тут не торгуйся. Дают — бери, бьют — беги, а торговаться нечего. — Так у меня совесть-то есть или нету? — Иди-ка ты к такой-то матери со своей совестью! Совесть у него есть. А у нас, по-твоему, нету совести? Ты бы лучше подумал, где остальные взять, а не о совести рассуждал. Ты этой совести себе сильно много нахватал, другим не осталось. Думаешь, тебе деньги домой при­ несут? Дожидайся! Ты вон хотел со Степанидой по совести, ну и как — много она тебе дала? — Председатель раздраженно перебросил с места на место папку с бумагами,— Завтра придешь и получишь все деньги, или можешь Марии сухари сушить. Мне тоже, если хочешь знать, деньги нужны, но я тебе их отдаю, потому что я без них проживу, а ты пропа­ дешь. Так и другие. Если ты с совестью, то и у нас она тоже .помалень­ ку есть. — Да я разве... — Все. Хватит разговаривать. Можете идти, кому надо. Механик ушел сразу. Вслед за ним поднялась зоотехник, негромко спросила что-то у председателя, что-то о ферме, и тоже вышла. Поогля- дывавшись, выскочил за дверь ветеринар. Остались втроем: председа­ тель, агроном и Кузьма. Кузьма сел опять на свое место напротив агронома. Молчали. Поднялся агроном, попрощался с председателем и с Кузьмой за руку, Кузьме сказал, кивая на председателя: — Ты не думай, что он нас заставил. Он правильно сделал. Бери смело эти деньги. Считай, что они твои. Ободряюще кивнул и вышел. Председатель заметил, что Кузьма тоже собирается уходить, сказал: — Подожди, вместе выйдем Он убрал папки в стол, проверил, закрыт ли сейф, и стал одеваться. Смеркалось. В двух-трех избах из окон слабо желтел свет, осталь­ ные дремали. Деревня лежала усталым, приткнувшимся к реке табором, который откуда-то пришел и, отдохнув, снова куда-то пойдет дальше. Странно было сознавать, что это ощущение исходит от собственной уста­ лости и что деревня не спит, а просто пережидает переходное и как бы никуда не годное время между днем и ночью; потом, когда наступит полная темнота, можно будет до сна снова заняться работой, делать какие-то дела, а сейчас надо просто ждать — такой это беспутный час. Шли молча, и только возле своего дома председатель сказал: — Зайдем, если не торопишься. Свернули. Председатель отомкнул дверь, включил свет. Они были дома одни. Председатель достал откуда-то уже начатую бутылку, раз­ лил по полстакана, принес в ковше воды. Показывая на бутылку, сказал: — Спирт. — Где это гы его взял? — Давно уж стоит. Весной ездил на рудник, купил. Немножко оста­ лось. Ну, давай. За Марию. Чтоб не попала она, куда не надо. 59