Сибирские огни, 1967, № 9

— Кто это? . — По голосу будто Василий. Чего ты испугалась? — Сама не знаю. Василин стоял у ворот, выступая из темноты высокой, крупной фи­ гурой. — Чего в избу не заходишь? — спросил Кузьма. — Нехорошо получилось,— не отвечая, сказал Василий.— Ты при­ шел, а поговорить не поговорили. Зачем приходил-то? — Сам знаешь зачем. — Догадываюсь. — Ну вот. Что еще говорить? Я же знаю, денег у тебя негу,— со слабой надеждой сказал Кузьма. — Нету. У бабы где-то лежат двадцать рублей, и все. — В избу заходить будешь? — Нет. Там разговора не получится. Давай сядем здесь. Они сели на скамейку у ворот, закурили и, посматривая в темень перед собой, долго молчали тяжелым, но понятным молчанием. Сбоку, уходя вправо от них, горели деревенские огни, оттуда доносились го­ лоса, иногда срывался и затихал где-то возле клуба смех. Было не поздно, но деревня уже успокаивалась, не успев привыкнуть в ранней темноте. Голоса и звуки раздавались поодиночке и становились все реже. Папиросы докурились; почти в одно время они бросили их себе под ноги и еще помолчали. Потом Кузьма пошевелился, сказал: — Живешь, живешь, и не знаешь, с какой стороны тебя огреют. — Это так,— отозвался Василий. — Еще вчера все ладно было. — А завтра кто-то другой на очереди. Может, не из нашей, из дру­ гой деревни, а потом и до нашей снова дойдет — до меня или еще до кого. Вот и надо держаться друг за дружку. — Да-а. — Евгений Николаевич дает тебе, я знаю, а еще кто есть, нет? — Пока никого. Хочу завтра к Степаниде сходить, да, однако, не шибко выгорит. — К Степаниде? — Василий с сомнением повел головой, помолчав, сказал: — А давай завалимся к ней сейчас. Вдвоем на нее надавим. Она же в бригаде у меня, может, при мне постыдится отказать. — Пошли. Чтоб уж сразу. — А откуда ты знаешь про Евгения Николаевича? — уже по дороге опросил Кузьма. — Баба сказала. Да он сам, наверно, не вытерпел, доложил. Как не похвалиться — доброе дело собрался делать! — Я теперь как космонавт,— невесело пошутил Кузьма.— Куда ни пойди, вся деревня знает. — А ты как думал? Ты теперь на двор ходи и оглядывайся, чтоб не сфотографировали. Смех смехом, а рубли твои — это уж точно — вся деревня считает. — Сейчас Степаниде и говорить не надо, зачем пришли. Она, поди, с утра ждет. — И место подыскала, куда прятаться. Они засмеялись. Рядом с Василием Кузьма чувствовал себя легче, и беда его не стояла теперь комом в одном/месте, а разошлась по телу, стала мягче и как бы податливей. И хоть надежды на то, что им пове­ зет, было мало, Кузьма знал, что от Степаниды они выйдут вместе, преж­ де чем расходиться, будут разговаривать и, наверно, о чем-нибудь до­ лг