Сибирские огни, 1967, № 9

КНИЖНОЕ ОБОЗРЕНИЕ А. X а й л о в ПРИТЯЖЕНИЕ РОДНОЙ ЗЕМЛИ «Над полями дрожал зной, трещали в траве кузнечики. Красный разлив клевера мельтешил в глазах. Глаза заливало потом, и Антон то и дело утирался сгибом руки. Стрекотала косилка, лошади часто оста­ навливались, мотали головами, отбиваясь от оводов». Это запечатленное в четырех строках деревенское трудовое лето выду­ мать невозможно, как нельзя придумать певучей речи бабки Колоколены, суровой судьбы Клавдии, разлученной с женихом. Этой художнической верностью жизни от­ личается едва ли не каждый рассказ Васи­ лия Белова: они порожаюг точностью сло­ ва, психологической остротой, серьезностью содержания. Сравнительно недавно опубликовал Бе­ лов рассказ «На росстанном холме» — о женщине-колхознице, потерявшей на войне мужа (он пропал без вести), но все еще не оставившей какой-то смутной надежды на его возвращение. Страшно понять, что надежды эти тщетны. «Нет, не придет уж,— решает Мария, вспоминая прожи­ тое.— Нет, видно уж. Не придет ни завтра, ни после...» Мария, причитающая по мужу на росстаном холме, как-то невольно напо­ минает нам плачущую на стенах Путивля Ярославну. И мы понимаем смысл этой переклички — он в верности чувства, в поэ­ тически переданной силе притяжения родной земли, в глубине погружения художников в течение народной жизни. Василия Белова трудно представить без родного края, без почвы, его взрастившей, без северных деревень и угоров, лесов и рек, где протекало его детство, где научил­ ся он тонко чувствовать народное слово. Писатель исходил сельские проселки не ради поисков романтического сюжета. Он никогда не льстит своим героям: они просто не нуждаются в этом Поэтому, на­ верно, и сами краски художника — особен­ но и последнем его сборнике «Тиша да Гриша»1— скорей обычны, чем ярки, напо­ минают краски северной неброской приро­ ды, да и сами повести и рассказы его на­ званы буднично спокойно: «День за днем», «Деревня Бепдяйка», «Прежние годы». Но спокойствие Белова— не умиротво­ ренность. Эго состояние особой сосредо­ точенности, которое позволяет раскрыть человека в испытаниях и конфликтах ост­ рых и серьезных Вот гибнет один из ге­ роев беловских рассказов, гибнет в резуль­ тате трагического недоразумения от руки своего же бывшего однополчанина. Худож­ ник остро ставит проблему доверия, он рассказывает о жизни солдата, о верности его родной земле, о судьбе, которая близка судьбе Андрея Соколова. Вот вместе с лесным обходчиком Андреем Петровичем мы обнаруживаем убитого лося и почти уверены, что это дерзкое браконьерство дело рук соседнего мужика — «жмота» Копыто («В лесу»). Но лося убил знакомый обходчику' добрый многосемейный инвалид Христя Ивойлов не потому, что позарился на даровщину, а потому что толкнула нуж­ да. В таких острых ситуациях проза Бело­ ва выявляет свой тонкий психологический рисунок, свой нравственный смысл. Как быть с Христей? В глубоком раздумье, с опущенной головой уходит прочь лесник, а перед глазами его, как живые, стоят «пла­ чущие Христины ребятишки». Интересны повести Белова. Они менее всего энциклопедичны, они вырастают из рассказов, как бы продолжая их по харак­ теру, по гону, по чувству родной, земли. Повести отчетливей намечают художниче­ ский путь Белова. Первая повесть писателя «Знойное лето» напоминает его стихотворный зачин (Белов писал стихи и поэмы). Здесь много места занимают отношения комсомольского сек­ ретаря Суховинова с приехавшей на лето а 1 Василий Белов. Тиша да Гриша, М., «Сов. писатель», 1966. 12 * 179