Сибирские огни, 1967, № 9

— Должен взять, на деньги он падок. — А где его искать? Караульный глубоко затянулся дымом и на минуту задумался. — Денег у меня еще немного осталось. — Я вас провожу... В этот день ни Маевская, ни солтыс не успели уже вернуться в Малый Гродзец. Ночная прогулка была рискованной, и они переночевали в заезжем доме, на тюфяках, набитых соломой. Маевская не могла заснуть. В сумерки в развалинах послышались выстрелы, потом раздались какие-то крики. — Это, наверное, немцы; некоторые еще скрываются в развалинах и ночью вы­ ползают покормиться, вместе с крысами,— сказала лежавшая рядом с Маевской жен­ щина. Под окнами слышны были спокойные шаги караульного. Маевская думала о Гурке и о следующем путешествии, которое должно было на сей раз совершиться на автомашине вместе с двумя милиционерами-конвоирами. Она пыталась представить этот город, но как-то не могла; и ее охватывала все большая тревога, перемежающая­ ся с чуть теплющейся надеждой. Лишь когда рассвет прояснил окна, она сомкнула гла­ за, но ненадолго. Разбудил солтыс: другие ждали уже перед канцелярией... В один из дней, когда Маевская паковала вещи, на ее временную квартиру яви­ лись попрощаться Кокоты и Беднарекова. Янек, как утверждала его жена, был до того поглощен работой, что не смог отвлечься даже на минуту. Геня провожала сестру с явным чувством облегчения. Живот ее начал округляться и твердеть; она вовсе не скрывала этого, а как раз наоборот, с гордостью и удовлетворением подчеркивала это обстоятельство. Часть своего багажа Маевская оставила у Кокотов: до города ведь предстояло идти пешком. Пришлось взять только постели и остатки запасов продовольствия. — Из монастыря я уезжала на подводе, а скоро и в руках даже нечего будет нести,— сказала она, и Кокотова тотчас вставила: — А вы оставайтесь с нами, свободные дома еще есть, земли тоже хватает... Маевская долгое время не отвечала. Она смотрела на поля, тут и там испещрен­ ные суслонами сжатой ржи, на женщин, разрыхляющих мотыгами истоптанные карто­ фельные поля, на узкую, единственную в деревне улочку с поваленными заборами. — .Это не для меня! — в конце концов отозвалась она.— Я родилась в городе!.. Потом Маевские медленным шагом двинулись в направлении к Рапотину, с увя- занными тюками за спинами, мать не оглядывалась назад, не отвечала на прощальные возгласы встречных. Ее внимание целиком поглотила дорога. 12 С утра сыпал мелкий дождь, словно кто-то брызгал из пульверизатора. Холодный западный ветер нес издалека пока едва ощутимые запахи осени. Сырые пряди паутины бабьего лета обвисли на ветвях придорожных кустов и стеблях засыхающего бурьяна, похожие на старые бинты, развешанные после стирки. Не тучи, а мглу, влажную моро­ сящую мглу перекатывал ветер с места на место. По временам она вздымалась толсты­ ми столбами вверх, а потом растекалась по земле, попутно теряя клочья, которые на минуту недвижно застывали под кустами. Грузовой «додж» с квадратным деревянным кузовом и такой же кабиной дребез­ жал на ухабах, позвякивая цепями, которыми застегивались борта. Шоссе было ас­ фальтированное, но очень разбитое; мгла затрудняла езду. Водитель частенько не успе­ вал заметить очередную выбоину; передние колеса тогда взмывали в воздух, как лыжи на трамплине, и, прежде чем они поспевали достигнуть земли, задние с треском запа­ дали вниз, в ту же яму; старые рессоры тревожно скрипели. Сидевшие в кузове Марта 112