Сибирские огни, 1967, № 8

по воле начальства он снова оказался в своей стихии. Причислили к клубной команде. И стал он непонятно кем: го ли замначклуба, то ли помощником комиссара. Хоть такой должности по штатному расписа­ нию и не числилось, но назвали его массовиком полка. Таким же мас­ совиком, каким он работал последних два месяца в Сибири на заводе и откуда явился на призывной пункт, явился вместе с другими заводскими ребятами со знаменами и духовым оркестром. Массовику было разреше­ но носить хромовые сапоги, комсоставские ремень и гимнастерку и за­ крепили за ним верхового коня. Командир полка Федоров —олицетворение армейской службы — усматривал во всем этом ненужное баловство, но за Кольку были комис­ сар и отсекр партбюро полка. Командир стал делать вид, что он не заме­ чает на Кольке хромовых сапог, но как только тот попадался ему на пути, отыгрывался по каждому поводу. Однажды, увидев Кольку верхом, он приказал слезть с коня, вызвал из артдивизиона старшину сверхсроч­ ника, служившего еще эскадронным гусарским вахмистром, и дал зада­ ние: «Обучить массовика кавалерийской посадке в десять дней. Чтобы не прыгал на коне, или...» Он не договорил. Старому служаке такой при­ каз пришелся не по вкусу. Занятия приходилось проводить в неурочное время, а работы, как у каждого старшины, у него было под самую за­ вязку. Поэтому в сокращенную программу обучения он вложил столько преподавательской души, что из десяти дней Колька четыре провалялся в лазарете, подсушивая коростины на «сопредельном с седлом месте». Но зато ровно через десять дней, хоть все тело было как побитое палкой, он выехал в расположение рот, ища встречи с командиром полка. Встреча состоялась. Колька, четко отрапортовал о завершении обу­ чения и по-уставному попросил разрешения следовать по заданному мар­ шруту. Получив такое и отъехав несколько шагов, не вытерпел, сокра­ тил повод и поднял коня в «свечку». Номер удался плохо. «Свечка» пол­ ностью не получилась. Он съехал в седле, а когда конь пошел крупной рысью, сбился в «облегчении с такта». Но команды «Кру-гом!» не по­ еледовало. О том же, как его обучали, Колька рассказывал даже с каким-то восторгом: — Старшина злой, как пес. «Я тебя,—говорит,—- так учить буду, как меня самого вахмистры в гусарах учили. Ты у меня ментом про по­ садку все узнаешь!» А у самого хлыст в руках, вроде циркового длинного бича. Из книжечки закурочной четыре листка оторвет, два под локти, чтобы к бокам их прижать, а два между коленок и седлом. А потом как хлыстом полоснет— и аллюр без стремян. И чтобы ни один листок не выпал. Дашь таким манером пару кругов по плацу, ну и... бифштексом сразу запахнет. Зато посадка идеально отрабатывается! - Со своими выдумками и новинками Колька часто становился камнем преткновения между строевыми командирами и политсоставом. Вести массовую и клубную работу в армии было во много раз легче, чем на любом заводе. Бойцы и молодежь из комсостава с готовностью откли­ кались на любую затею. А в случае чего на уговоры времени все равно не нужно было терять: политрук приказал —и шагают в клуб или в ле­ нинскую комнату. Лучшей организации и не придумаешь! И Колька безостановочно сыпал предложения комиссару и начальнику клуба: кон­ курсы запевал и плясунов, междуротный политбой, кружок военкоров, соревнование на дальность звучания команды командира, сводный пол­ ковой хор, школы взводных затейников, ротных гармонистов и плакати­ стов, батальонные агитбригады и еще, и еще... Все это было хорошо и увлекательно, но каждая спевка, каждая ре­ 5* 6 7