Сибирские огни, 1967, № 8

Стукалкин вцепился в Колькино плечо, спихнул его на дно овра­ га и бегом поволок куда-то в сторону. Потом свалил на землю и лег рядом: —- Вот навязался на мою шею, варначонок, распроязви тебя! Тут сейчас такое дело мужики зачнут! А меня при тебе заместо няньки опре­ делили. Да будь ты мой —три шкуры с подлеца спустил бы! —И, со­ рвав злобу, уже как-то подобрее заговорил: —Ты только не трусь. Еже­ ли уж так пришлось... — А я и не трушу. — Да, видать, парень ты рисковый, да вот беда —мало поро­ тый... Над головами мотнулись две светлых полосы. И где-то недалеко заурчал и затих мотор. Стукалкин теснее прижал Кольку к земле и ти­ хо сказал: — Теперь, паря, смирно. Скоро зачнется... Еле слышно до них доходили чьи-то неясные голоса, обрывки коман­ ды. У Кольки гулко тукало сердце. Длинное, томительное ожидание обо­ рвал звонкий, зовущий голос: — То-ввари-щи, ложись!! И сразу же началась густая, частая пальба. Стреляли там, где остал­ ся Алексей Петрович, стреляли и со стороны леса. Кто-то отчаянно за­ выл, кто-то истошно вопил: «В оборону!», кто-то матюгался и захлеб­ нулся в крике: «Всех перест...» / И так же все внезапно кончилось. Слало тихо-тихо. Так тихо, что был слышен далекий, далекий коростельный поскрип. А потом снова донесся суетливый переклик голосов. Стукалкин вско­ чил на ноги. —• Покончили, кажись! Ты теперь, парень, домой сигай, чтоб пятки об затылок стукали! Мне к своим подаваться. Прощевай! —и он бегом бросился по логу. Но Николай только сделал вид, что убегает в обратную сторону. Вслед за Стукалкиным он проскользнул по логу. Вскарабкался на край обрыва. Возле снова зарычавших моторов автомашин шла непонятная суета. Слышался голос Алексея Петровича: — Скорее, скорее, товарищи! Оружие и одежду грузите на вторую машину. Переодеваться —на ходу. Группе прикрытия отходить лесом, а там на подводы! Сели? Трогай! И, как во сне, исчезло все: и машины, и вооруженные мужики, и солдат Алексей Петрович, и рукастый Стукалкин. Будто и не было ни­ чего. Но оставался крутой обрыв, остался сам Колька и еще какие-то серые бугорки на приобрывном песке. Колька вылез наверх, обошел стороной неподвижные бугорки, не утерпел и подобрал несколько гильз и со всех ног, опрометью бросился в подлесок, ставший сейчас чуть не родным домом. Но на бегу, уже в гуще сосенок, со всего размаха, споткнулся об какое-то мягкое бревно и растянулся. Чертыхаясь, поднялся, глянул и понял, что это было не брев­ но. Выкинув вперед руку, лежал человек в темной военной форме, с бле­ стящим перекрестком ремней на спине, а около вцепившихся в землю пальцев вытянутой руки лежал... наган. Самый настоящий, взаправдаш­ ний... Не отдавая себе отчета, Колька схватил наган и скачками кинулся в лес. Где-то в бору он отдышался. Сел на пенек, стал рассматривать свою добычу. Ему очень хотелось покрутить барабан, нажать на курок. Н& 24