Сибирские огни, 1967, № 8

— ...власти жить осталось! Взвод!.. На берегу уже никого нет... Мы с Колькой упали в бурьян и потихоньку поползли назад. Заце* лившись за какую-то сосенку, вместе охватили ее липкий смоляной ствол, прижались к нему с подступающими к горлу рыданиями, но все- таки ждали еще чего-то. Может, голоса того человека, кто кричал «па­ лачи1», а может, еще чего,—сами не знали. Щеки уже давно крепко прилипли к стволу сосенки, а мы все никак не могли пошевелиться. Это забытье внезапно прервали совсем рядом раздавшиеся голоса: — Седня быстро управились, ваше благородие... — Хорошенькое «быстро»! Этого крикуна только с третьего раза... Голоса двигались прямо на нас. Мы оторвали щеки от ствола и вжались в землю. — Я тут, ваше благородие, недалечко одно местечко приглядел» вроде сегодняшнего. Овраг узкий и берега крутые. Туды наопрокиды- ваем, а забросать плевое дело, не то что лопатами, по краям ногами на­ жать,—так и завалит. И никакой тебе заботы... — Ну и ладно, что приглядел. Завтра пригодится... — А чего завтра? — Головку привезем. Голоса удалялись в сторону снова зафыркавших машин. Мы с Колькой встали с земли, когда рокот моторов ушел далеко В степь. Рассветало. От Сухого лога ветер доносил тяжелый запах полыни. Ребята разбежались. Колька и я остались совсем-совсем одни и... совсем рядом г тем местом, где всё, что только сейчас произошло, каза­ лось страшным сном. Как магнитом, потянуло туда, на откос. Сначала ничего, кроме измятой травы, не увидели. Вдруг в траве тускло заблестели гильзы. Моментально исчезли все страхи, и мы жадно начали хватать «патрончики», набивая ими карманы. Уже у обоих карманы приятно оттягивались от медной тяжести, и теперь мы собирали гильзы в кепки. Но прилетели вороны. Они громко, зло кружились над самыми нашими головами. Я слышал, что вороны любят таскать блестящие предметы, и решил, что они всей стаей охо­ тятся за тем же, за чем и мы. Надо было давать бой. Схватывая комки земли, мы бросали ими в нахальных конкурентов и так увлеклись, что не заметили, как оказались на краю обрыва и чуть туда не сорвались. Глянув вниз, мы с Колькой замерли в испуге. В трех шагах, ниже по откосу, из свежего песчаного обвала тор­ чала человеческая рука. Пальцы на руке то разжимались, то сжимались в кулак. Рука как будто продолжала грозить, вырвавшись из-под земли... ...Мы не помнили, как пробежали бор. Обоим мерещился грозящий из земли кулак. Все то утро Колька ходил хмурый. Пнул ни за что под хвост лю­ бимчика Азора, отказался от завтрака, нагрубил матери. На дворе отец поманил его к себе пальнем: — Ты чего такой? Какая муха укусила? — Никакая, ни муха...—а потом не вв 1 терпел и спросил: —Пап, а почему, когда расстреливают, одни сразу падают, а другие подпрыгнут, а только потом валятся? Отец внимательно на него посмотрел: — А откуда такой вопрос возник? 21