Сибирские огни, 1967, № 8

и вдруг схватил меня за руку.— Гляди, еще одна! Тут он закружился на тротуаре, как ще­ нок, которому внезапно отдавили лапу. — Не могу больше,— ослабевшим голо­ сом пробормотал Левандовский.— Свернем на другую улицу. Мы свернули на другую улицу с непод­ ходящими для существования красавиц ус­ ловиями: но этой улице громыхали трамваи и мчались, разбрызгивая перемешанный с грязью снег, многотонные самосвалы. — Ах-ах, старик!— заговорил Левандов­ ский, неразборчиво ступая по жирным бен­ зинным лужам.— Эх-эх, гонимы вешними лучами... Против трамвайной остановки «Пляж», сбившись в кружок, стояло десятка полтора мужчин. Они стояли, опустив плечи, и со­ средоточенно, как часовщики, рассматривали что-то, находящееся в центре. От этой толпы вдруг шагнул к нам чело­ век и, отвернув полу телогрейки, показал ла­ рец, доверху насыпанный зеленым изумру­ дом. —- Берем? — спросил он. — Что это? — замлел восхищенный Ле­ вандовский. — Мормыш,—- таинственно шепнул чело­ век. :— Не берем,— сказал я.—Мы —.не ры­ баки. — Они — не рыбаки! — с мукой в голосе выкрикнул человек.— Не рыбаки они!! Вида­ ли таких? — А может, возьмем? — спросил Леван­ довский, и глаза его нежно заголубели.— Ведь они живые. Смотри — шевелятся. Да­ вай возьмем, а? — Ладно,— сказал я.—Только вместе с ящиком. Отдашь с ящиком, хозяин? — С ящиком! — невыразимо страдая, за­ кричал человек.— Они хотят с ящиком! Ви­ дали?.. Ну, берите! Мы купили изумрудных мормышей и по­ шли дальше по улице, безопасной в смысле красавиц. — Ай-ай-ай, старик! — бормотал Леван­ довский, прижимая к груди ящичек.— Ай-ай- ай, с окрестных гор уже снега... сбежали... В одном месте из подвального оконца дома выпрыгнула мышь. Она села на крыш­ ку канализационногр колодца и быстро за­ шевелила носиком. В Левандовском вдруг проснулся охот­ ник. — Гу!— закричал он и погнался за мы­ шью. Мышь, спасаясь, сделала крутой зигзаг. Левандовский затормозил, высекая под­ кованными ботинками искры из асфальта. Мышь улепетывала в переулок. — Ы-эх! — крикнул Левандовский и мет­ нул в нее шапкой. Но промахнулся... — Ты видел?! — возбужденно сказал он, вытряхивая шапку о колено.— Мышь! Жи­ вая! В городе! Ах, черт,— не накрыл. Вот бы Алешке ее. Представляешь?.. Возле дома Левандовского пацаны гоня­ ли грязный мяч. — Кыня, пасуй!— забегая сбоку, умолял тоненький, интеллигентный мальчик. Но красномордый индивидуалист Кыня не пасовал. Тяжело сопя и валяя защитни­ ков, он ломился к воротам в одиночку. — Пасуй, Кыня! — страдал тоненький,— Ну, пасуй же! Кыня все-таки пасанул, и тоненький с хо­ ду пробил по воротам. Цлохо надутый мяч прошел выше воображаемой штанги и уго­ дил в лицо невольному зрителю Левандов- скому. — Весна,— сформулировал наконец Ле­ вандовский, оскребая со щеки лепешку грязи. Тут из подъезда вышла Левандовская, посмотрела на травмированного мужа и сказала: — Опять натрескался? — Клава, посмотри-ка, что у нас,-1- за­ улыбался Левандовский и открыл ящичек с мормышем. — У тебя семья есть? — дрожащим от негодования голосом спросила Клава. — А что такое? — обеспокоился Леван­ довский. — Есть у тебя семья? Долг? Обязанно­ сти?.. Я тебя просила соли купить, а ты!.. — А я купил! — обрадовался Левандов­ ский.— Вот!—Он достал из кармана пачку соли. — По-твоему, это «Экстра»? «Экстра» это, мучитель?! — и Клава шмякнула пачкой о землю. Пачка взорвалась, и крупная неперво­ сортная соль застучала по бурым штанам Левандовского. — Тэк-с,— сказал он, провожая взгля­ дом жену.— Слушай, ты не знаешь — к чему это, когда соль рассыплется? Правый глаз его, в который било отра­ женное от мормышей солнце, казался зе­ леным и озорным; левый, из центра гряз­ ного пятна, смотрел печально и растерянно. В. СЕВО СТЬЯНОВ В е к нынешний и в е к м и н у вш и й — Пе-е-етр! — крикнул отец.—А ну-ка, иди сюда! Та-а-ак. Встань прямо передо мной... Теперь отвечай: почему меня в школу вызывают? — Не знаю, папк... — А ну давай начистоту — может, двоек нахватал? 188 (