Сибирские огни, 1967, № 8

своей мечты, немало встречали сестры на своем пути людей дурных, равнодушных, эгоистичных, немало преодолели препят­ ствий, прошли через разочарование и горечь утрат, поняли, что жизнь непроста, подчас жестока, но поняли они одновременно, что на нашей земле есть то, «чему можно от­ дать свою жизнь». В повести о детстве, в рассказах «До­ рога в Петушки», «Дни ветров и метелей» и других произведениях Илья Лавров снова ищет, и снова его поиски обусловлены вре­ менем, которое потребовало от нас быть трезвей и осмотрительней в своих расчетах и прогнозах. Внимание к процессам, проис­ ходящим в обществе и в душе человека- современника. нашло отражение в новых ра­ ботах чуткого художника. Здесь еще мно­ гое не устоялось, но главное в том, что герои этих произведений поставлены в еше более сложную взаимосвязь с действитель­ ностью, им приходится решать труднейшие нравственные проблемы, открывать самих себя, задумываться над тем, что только вчера казалось простым и ясным. Естественно, что за десятилетие творче­ ской работы Илья Лавров менялся. Неиз­ менным у него осталось одно —огромная любовь к природе Он не просто наблюдает, он живет в ней безотчетно и самозабвенно. Природа, по-своему преображенная в его сознании, стала частицей его самого. Пото­ му-то, видимо, и «присутствует» она почти в каждом его произведении как нечто пол­ ноправное и органическое во всем мироощу­ щении художника. Есть у Ильи Лаврова произведения, в которых пропет настоящий гимн природе, гимн жизни, ее красотам, ее радостям. В мире всюду разлита красота, уверяет он, она в звоне дождя, в шепоте листьев, в ленивых волнах созревающего хлеба, в таинственной тайге, в бездонном небе, в вечно живительном солнце.. К творчеству писателя, как известно, нельзя подходить с заданной меркой, а луч­ ше всего с доверием войти в его мир и взглянуть на все, созданное им, словно бы изнутри. По характеру дарования Илья Лавров лирик, а по мироощущению опти­ мист, и не потому, что каждый раз в под­ ходящем случае он готов кричать «ура» или «вперед», а по внутренней своей художни­ ческой сущности. Он не социолог, дух тща­ тельного исследования и анализа ему несвой­ ствен, он преимущественно эмоционально воспринимает людей, восхищаясь или него­ дуя, он непосредственно живет их страда­ ниями и радостями и готов раствориться в бесконечно дорогой и близкой ему природе. Большая любовь к людям, к природе, к жизни звучит почти в каждом его произве­ дении. Именно этим Илья Лавров и дорог свое­ му читателю. Н. ЯНОВСКИЙ