Сибирские огни, 1967, № 8

сти в полный голос рассказывали о том, что творили «колчаки»-каратели. В таких застольных беседах, вперемеж­ ку с песнями и топотом пляса, распахива­ лись сердца и души и видно было, как на ладони, к го чем жив. Тогда впервые я по- настоящему узнал о крестьянских восста­ ниях на Бухтарме. Здесь плегьми, пулей и огнем назодили свои порядки черные гуса­ ры Анненкова. Но население поднявших­ ся деревень и сел уходило в поднебесные орлиные кручи, становилось там в крепкую оборону, падало с гор лавиной на головы замешкавшихся карателен. Черные гусары и голубые уланы были бессильны потушить зачинавшийся пожар крестьянского восстания Они только смог­ ли держать кордон, отрезав Бухтарму от соссей внизу, да и то ненадолго. Едва успела закончиться распутица, как я получил от В. А. Ку-ра-мжина теле­ грамму со срочным вызовом меня в Семи­ палатинск. Еще влажной, нежно зеленеющей не­ оглядной степью пара резвых гнедых ко­ ней мчит меня на станцию Аул, вспугивая по пути долгоносых и длинновязых степ­ ных кроншнепов. А там снова станция Бе- лагач, деревня Зенкозка и Семипалатинск, куда меня отвез на лошадях в этот раз не П А. Зенков, а Николай Филиппович Быч­ ков, здешний крестьянин, живший тогда поблизости от Зенковки. С ним я успел очень сдружиться, и он оказывал мне не­ оценимую помощь, связывал с местными людьми и безотказно предоставлял лоша­ дей для поездки из Зенковки в Семипала­ тинск и из города в Зенковку и на стан­ цию Белагач. Отправляться по железной дороге со станции Семипалатинск и схо­ дить на ней мне было нельзя. Когда я прибыл в правление областно­ го Союза кооперативов, В. А. Курамжин и Н. Г. Калашников предложили мне вос­ пользоваться объявленной Кслчаком моби­ лизацией «цензовых элементов», т. е. ин­ теллигенции и служащих, под которую подпадал и я (хотя м.не по «липовому» паспорту было тридцать четыре года вме­ сто действительных двадцати пяти), для перехода фронта, разложения белых сол­ дат и передачи разведывательных данных командованию Красной Армии. Реализовать мобилизацию я должен был в Новониколаевске с помощью старой большевички Евдокии Борисовны Коваль­ чук, возглавлявшей в Новониколаевске за­ кордонную разведывательную работу и державшей явочную квартиру под видом меблированных комнат на Михайлов­ ской улице (ныне Новосибирск, улица Ле­ нина). Теперь мне надо было, чтобы возмож­ ная неудача не повлекла за собой прова­ ла всей нашей подпольной группы, «исчез­ нуть» как А. С. Дроздову и снова «вос­ креснуть» под своей настоящей фамилией в качестве студента-юриста четвертого кур­ са Харьковского университета, граждани­ на Полтавской губернии, Константиноград- ского уезда, с. Кегичевки. В Новоникола­ евске были дислоцированы бывшие «учре- диловские» части и польский легион, с ко­ торыми я не сталкивался, и здесь я ни- • когда прежде не бывал Часть фальшивых документов для этой цели на мое настоящее имя была изготов­ лена М. В. Богдановым-Лаптевым, а часть я получил с помощью крестьянина села Ново-Покровского Филиппа Николаевича Ворожейкина. К нему у меня имелось письмо Г. X. Розентретера. Ф. Н. Ворожейкин, человек лет под тридцать, с хорошим русским лицом в ры­ жеватых усах, в защитной гимнастерке с галифе, прочитав письмо, сделал для меня все, что было в его силах. Он помог мне при посредстве писаря Ново-Покровской земской управы Виноградова подпоив его, получить за деньги два документа, необ­ ходимых для проезда по железной дороге в Новониколаевск и осуществления «при­ зыва». В одном ий них говорилось, что я все то время, которое на деле, скрывался на хуторе Бакбасар под Омском после по­ бега из концлагерей, а затем работал в се­ мипалатинском подполье, якобы жил на квартире у Ф. Н. Ворожейкина и «ни в каких противоправительственных партиях не состоял», а другой —о том, что пос­ ледние полтора-два месяца я болел сып­ ным тифом. В условиях того времени при­ нять на себя укрывательство большевика значило рисковать жизиыо. Тут же Филипп Николаевич искусно об­ работал меня под «сыпнотифозного» — об­ рил наголо голову и заодно подстриг кли­ нышком мою окладистую крестьянскую бороду. В это время Филипп Николаевич, ун­ тер-офицер или подпрапорщик первой ми­ ровой войны, был беспартийным, но его уже успели долго продержать под арестом как заложника анненковские каратели. Потом он воевал в партизанской крестьян­ ской Красной Армии знаменитого Мамон­ това, сражался против басмачей, был уча­ стником Великой Отечественной войны, член КПСС, ранен, сейчас живет в Семи­ палатинске, как и Н. Ф. Бычков. Еще какой-нибудь час, и Николай Фи­ липпович Бычков отвез меня к П. А. Зен- кову в деревню Зенковку, а оттуда на станцию Белагач, где я взял билет до Но- вониколаевска. В пути я пережил три досмотра. Перед станцией Аул проверку пассажиров прово­ дили гусары Анненкова, не доезжая стан­ ции Рубцовка— беточехи, перед Новонико­ лаевском — белопольские легионеры Навсегда врезалась в память общая им всем черта, независимо от различия национальности и военной формы: все они, когда входили в вагон, казались с моей верхней багажной полки гигантскими гиб­ ридами пауков с муравьями. Почти все, согнутые в пояснице, они деловито тащили на себе огромные узлы с награбленным добром и перины, а в «свободной» руке еще швейную машину или чемодан. Это 15’