Сибирские огни, 1967, № 7

то заново знакомился, потом решительно тряхнул лохматым чубом и запел тоже. После «Кузнецов» спели всеми любимую «С неба полуденного», за ней «Красную кавалерию», дошли до «Тумбы-тумбы — раз», вообще на­ велись до хрипоты. Митинговать и распределяться расхотелось. Я перенес продолжение собрания на утро. Укладываясь спать, Евсеич довольно пробурчал: — А Елена у нас все же молодец! Эка к месту «Кузнецов» запела. Прямо тебе по теме. Я ничего не ответил, а про себя подумал: «Так до тебя ничего на этот раз и не дошло, старый»,— и впервые, с высоты своих двадцати лет, покровительственно посмотрел на своего политрука. Песенная ночь не прошла даром. Утром никакого митинга не пона- . добилось. И даже, когда Евсеич перед распределением сказал, что преж­ де всего нужно прикинуть, сколько же у нас мастеров, а сколько «мор­ ковных свечек», никто не забузил, а под смех стали перебирать каждо­ го по очереди, определяя «морковные» качества. Мастеров, как и было, осталось четверо: Мирон Евсеич, Яшка Мордовцев, Хахилев и я, моло­ тобойцами определились дружки Гошка и Мишка. Васеньку Пикалова отдали помощником Шуре, а из остальных четырех— Николая, Лены, Мити Воркуна и Степы Смирнова —сформировали временную агит- группу. Мне давно уже хотелось побывать у Никиты Огрызкова, и я вы­ брал себе Усть-Каменку. Решили, что туда же поедет и агитгруппа. Общий сбор через десять дней назначили в Карпысаке, где пред­ стояло по-ударному подготовить новую программу к весеннему севу. Когда все это порешили, я попросил Николая прочесть то, что он на- лисал для новой программы. Он сразу было уперся: — Еще много чистить надо. Рано читать. -— Не скромничай, читай! —закричали ребята. И, действительно, Колька зря скромничал. Оказалось, что мате­ риал для программы у него почти готов. Читая «в лицах», Колька во­ шел в исполнительский раж, и поэтому литературные погрешности осо­ бенно не выпирали. Ребята дружно аплодировали серьезному монологу единоличника около узкой полоски пашни перед севом, диалогу попа с попадьей, скорбящих по поводу отхода мирян от лона’ церкви право­ славной и отощавшей поповской мошны. Неожиданно для всех мягко и лирично прозвучал текст песни «У околицы мечтала я вчера», в кото­ рой девушка мечтает, какими путями в жизнь она пойдет, «взявшись за руки крепко вдвоем». Таких стихов я у Кольки еще не слыхал. Что- то с ним случилось. И я невольно покосился на Лену, но ничего особен­ ного не увидел. Она вместе со всеми, может, только восторженнее других, смотрела на Кольку, который уже стоял, забыв про всех нас, смотря горящими глазами куда-то сквозь стены, убежденно наизусть читая строки из заключительного «Марша колхозных пахарей»: ...И настанет пора: Вспашут степь фактора Полем общим, тройным, одним. И, поперьте, тогда Само слово «стоада» Вдруг наполнится смыслом другим! Мы все верили — такая пора безусловно наступит. И снова разъеха­ лись но селам, работать, чтобы она наступила как можно скорее.