Сибирские огни, 1967, № 7
— Дальше бечь все одно незачем. К чему за полночь в I рязнухе людей гоношить. Я не стал вступать в пререкания. Хотелось срочно увидеть и преду предить обо всем Яшку, а если не его, то хоть Степу Смирнова или Гошку с Мишкой. Нашел в школе ликбеза только Шуру Смурову. Вы тащил ее на крыльцо и сбивчиво рассказал о последних событиях. Шу ра заохала и так осела на перила, что они затрещали: — Что ж теперь, Сережа, дальше делать?! С Яшкой-то. Яшкой...— Но тут же взяла себя в руки.— Он на выселках. Сейчас я за ним пошлю! — Ладно. Как появится, пускай сразу ко мне, в ту избу, где прош лый раз останавливался. Потянуло зайти в правление. Но, не повидав Мордовцева, решил никого там не беспокоить. Тетки Парани дома не было. Встретил хозяин. — A-а, знакомый! Заходите, грейтесь. Самоварчик вздуем. Хозяй ки нету. Самовар капризничал. Хозяин, красный от многократного раздува ния, закашлялся и сел на лавку. — Угли не те. Настоящие-то вышли. Его сменил Романыч. Мы закурили. После длинной паузы, вместе с дымом, хозяин выдохнул: — Значит, ездишь все, кредитуешь? — И внезапно раскрыл ворот рубахи.—А душе крестьянской кто кредит выдаст?! Ты, что ли? Романыч добился своего —самовар расфыркался и стал сбрасы вать крышку. Начали чаевничать. Мирное чаепитие внезапно наруши лось: хлопнув дверью, в избу с растрепанными волосами, со сбившейся набок шалью ворвалась тетка Параня. — Лежебок проклятый, язви тебя! Мужики в общем-загоне прясла ломают, а он порты трет! Скотину скрозь по домам повели. Вскиды вайся, ирод! Ой, здравствуйте! У нас тут... Хозяин сорвал с гвоздя полушубок и без шапки выскочил из дома следом за женой. За ними вышли и мы с Романычем. Часть ограды большого, кое-где крытого загона была повалена. В пролом сплошным мычащим потоком, в перемешку с людьми, шел скот. Поток запрудил всю улицу и начал разветвляться ручьями в переулки. Сзади нас раздалось свирепое ямщицкое: «Побе-ерегись!», и, едза мы успели отскочить, мимо пронесся высокий каурый конь в легкой ко шеве. Кошева круто вильнула и стала поперек улицы. Из нее выскочи ли Яшка со Степой Смирновым и стали отчаянно вклиниваться прошв течения. Степа, молча, смело стал хватать коров за рога и поворачи вать обратно, а Яшка, дико размахивая руками, заорал: — Куда?! Назад!! Грабеж общественного добра! Но поток упорно продолжал захватывать улицу, плотно обтекал и Яшку, и Степу, и кошеву с каурым жеребцом. Я слышал, как пожилой мужик, столкнувшись плечом с Яшкой, громко посоветовал ему: — Отсунься, полномоченный. Понимать надо. Народ вобраг дви нулся! * * * Близился апрель. Мощные сугробы, оседая и хмуро потрескивая под ногами, одевались в защитный панцирь от набирающего силу, полу денного солнечного тепла. Но по колеям широких, степных сотенновер стных трактов, длинных деревенских улиц и по утоптанным поворотам 66
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2