Сибирские огни, 1967, № 7

выступал, но стоило сказать, что где-то нужно провести шефский концерт, как Дья­ ков проявлял невероятную энергию и пора­ зительные организаторские способности Не­ даром в ЦК профсоюза Рабис, в Централь­ ном Доме работников искусств говорили: «Если нужно организовать шефскую поезд­ ку на Шпицберген или на Северный по­ люс— обратитесь к Дьякову, он сам поедет и других увлечет». (Забегая вперед, скажу, что погиб этот человек как герой. В первые же дни Великой Отечественной войны он добровольно вступил в ополчение, в одном из боев попал, раненный, в плен и был за­ мучен фашистами.). ...А в тот памятный день я вместе с Дьяковым шагал по коридору. Мимо нас прошел долговязый светловолосый паренек. Дьяков прервал разговор и подозвал па­ ренька. — Познакомьтесь! — Слава,— представился студент. Я назвал себя. Смутившись, новый зна­ комый сказал, что торопится в столовую, и мы распрощались. — Хотите войти в историю? — спросил меня Дьяков. — Если не в скандальную, то очень,— пошутил я. — Организуйте этому студенту первый в его жизни концерт. Он —будущая знаме­ нитость, мировая известность. Я. разумеется, согласился. В этот же день на занятиях в классе профессора Нейгауза я слышал игру студен­ та. Он играл бегховенскую Аппассионату — играл превосходно, как зрелый музыкант, с удивительной свободой и глубиной. А вско­ ре состоялся и его концерт, прошедший с большим и вполне заслуженным успехом. Где-то в Рыбинском музее и сейчас должна храниться афиша, извещавшая о концерте студента Московской консервато­ рии. ученика профессора Генриха Густаво­ вича Нейгауза — Святослава Рихтера. Совсем недавно я напомнил Святославу Теофиловичу о его первом публичном вы­ ступлении. Напоминание оказалось излиш­ ним — он и так хорошо помнил тот концерт. Откровенно говоря, эту дату в первую очередь должен помнить не он, великий му­ зыкант современности, а я: в моей скром­ ной трудовой биографии это — событие, ко­ торым я искренне горжусь. Рассказ, услышанный в поезде Этот рассказ я услышал в не совсем обычной обстановке от замечательного со­ ветского композитора Дмитрия Покрасса. Коллектив эстрадного оркестра Цент­ рального дома культуры железнодорожни­ ков— им руководил Дмитрий Яковлевич Покрасс — приехал на гастроли в Барнаул. Музыканты жили в грех купированных ва­ гонах; своеобразным клубом служил салон- вагон. Неожиданно оркестр был вызван в Новосибирск. Все четыре вагона, стояв­ ших на запасном пути, прицепили к паро­ возу, и непредвиденное путешествие нача­ лось. Поезд шел без остановок, проскакивая даже большие станции: светофоры преду­ предительно зажигали зеленые огни. Пас­ сажиры гадали о причинах внезапного вы­ езда, но наверняка никто ничего не знал. Только на вокзале в Новосибирске встре­ чавший поезд администратор сказал, что завтра открывается совещание передовиков Томской железной дороги. А вечером для участников этого совещания будет дан ков- церт прославленного эстрадного коллектива. — Почему же мы приехали отдельным поездом? — Очень просто: с товарным соста­ вом —ненадежно, можно опоздать. К пао- сажирскому поезду четыре вагона не прице­ пить —перегруз. Поэтому и выделили спе­ циальный локомотив. Узнав новости, артисты возвратились в вагоны. Прозодник приготовил крепкий ко­ фе. Вспоминались эпизоды поездки, звуча­ ли шутки. Тут-то я и услышал рассхаэ Дмитрия Покрасса о его детстве. — Представьте себе дореволюционный Киев. Я рос вместе с братьями — Самуи­ лом, Даниилом и Аркадием. Должен вам сказать, что многочисленная семья будущих композиторов еле сводила концы с конца­ ми. Мы, дети, по мере своих сил старались помочь старшим, продавая свои произве­ дения местному издателю Ковальскому. Те произведения, которые ему особенно нравились, он покупал вместе с правом ав­ торства, и в таких случаях гонорар, разу­ меется, значительно увеличивался. Однажды мы с Самуилом принесли Ко­ вальскому новый романс. Издатель посмот­ рел ноты и тут же пригласил нас к роялю. Самуил пел своим детским альтом, я ак­ компанировал. В это время к магазину подкатил ши­ карный экипаж и из него вышла нарядная дама. Она дослушала пение и спросила Ковальского: — Кто автор этого чудесного романса? Ковальский бросил выразительный взгляд в нашу сторону, и мы ретировались в даль­ ний угол. Почтительно склонившись перед посетительницей, издатель ответил: — Я. — Я хочу купить у вас ноты. — Будьте добры. Я прикажу их пе­ реписать, завтра будет готово. — Хорошо, завтра я пришлю за ними лакея. Дама, даже не удостоив нас взглядом, любезно кивнула Ковальскому и величе­ ственно удалилась. Он смотрел ей вслед, теряясь в догадках: кто же эта посетитель­ ница? Наконец Ковальский вспомнил пре нас; — Я покупаю у вас романс и авторство, дам 25 рублей. — Нет,— ответил я,— авторство мы не продадим. 159