Сибирские огни, 1967, № 7

Д ЕЛЯ и ЛИВДЛ И. В А С И Н И для него воскресли вновь . . . — А сейчас будет показан кинофильм,— закончил он, устало оглядывая маленький, битком набитый зал.—Тем, кто не надеет­ ся на свои нервы, лучше на это время выйти. В зале шевельнулись, и все остались на месте. Еще бы! Чтобы повидать и послу­ шать знаменитого Мешалкина, который де­ лает чудеса, о котором говорит вся страна, к которому едут с надеждой на исцеление сотни и тысячи больных,—чтобы повидать его, сюда, на лекцию, люди собрались со всех концов города, отложили неотложные дела. А он, извольте, предлагает покинуть зал на самом интересном... Мешалкин стоял у экрана, еще держа в руке стеклянную пробку от графина, ко­ торой только что демонстрировал, как цо­ кал в сердце оперированного им больного искусственный клапан (первые клапаны де­ лались из органического стекла), и ждал. Желающих уйти не было. — Ну, раз все решили остаться, я со­ ветую тем, кто почувствует себя нехоро­ шо, опустить глаза и посидеть так, пока не справитесь с собой и на экране не сме­ нятся кадры. А если не поможет, не стес­ няйтесь, скажите —■ зажжем свет. К'о и после такого предупреждения ни­ кто не тронулся с места. Сегодня этот упорный интерес к нему, к его работе, тя­ готил его. Может быть, он сам виноват, посвятив лекцию слишком общим вопросам и не от­ ветив на один, главный, интересующий всех: как ЭТО делается? Нет, только не сегодня: и без того сумя­ тица на душе. А лекцию отменить уже бы­ ло нельзя, вот и приехал сюда и стал го­ ворить на несколько отвлеченные темы. Впрочем, если б и можно было отменить, он все равно не стал бы. Уж лучше пусть порой докучливое человеческое любопыт­ ство, лучше усталому стоять вот здесь, в душном зале и час, и другой заставлять себя подыскивать понятные всем слова, отве­ чать на бесконечные вопросы, чем остать­ ся наедине с собой, с мучительным повто­ рением в воображении этой сегодняшней операции, каждого ее этапа, каждого сво­ его движения. Лучше это, чем тягостные безуспешные поиски хоть какой-нибудь ошибки, которая привела к катастрофе. Ка­ жется, все уже проанализировал — глубо­ ко и трезво, убедился, что все верно, что исход операции и не мог быть иным. По­ нимал, что повторять все заново — не поль­ за делу, не мышление, а эмоции и невра­ стения. Ни к чему. И все-таки повторял- возвращал события... Чтобы поскорее от­ делаться от навязчивых мыслей, сделал не­ терпеливый знак киномеханику: начинай. Но, как на грех, у того что-то не ладилось, Мешалкин опустился на стул и стал ме­ ханически водить пробкой по поверхности стола. Да, сегодня он потерял еще одного больного. Этот больной умер бы и без опе­ рации, все равно умер бы через несколько дней. Слабое утешение!.. Пусть бы уж умирал сам? Пусть бы пожалел и его, хи­ рурга, и всю операционную бригаду, изба­ вил бы их от этого страшного ощущения, когда жизнь, как вода, уходит между тво­ ими пальцами и ее не удержать. Избавил бы их всех от психического шока, от опу­ стошенности и омертвелости — от того со­ стояния, о котором еще в древности мудро сказали: «Врач умирает вместе с каждым из своих пациентов»... Так было бы лучше? Если честно — то да, лучше! Но, с дру­ гой стороны, настоящий врач не выберет это «лучшее», никогда! Это значило бы, что он не врач. А он, хирург, врач, и потому будет... — Евгений Николаевич, а как вскрыва­ ют грудную клетку? Правда, что выламы­ вают ребра? —невысокая «синтетическая» блондинка, широко раскрыв глаза, смот­ рела на него жадно, затаив дыхание, и бы­ ло непонятно, чего в ней больше — любо­ пытства или готовности ужаснуться. 121