Сибирские огни, 1967, № 7

В президиуме вытянулись многочисленные шеи. Зал в ожидании за­ тих. А Колька, расхаживая по краю сцены, продолжал: — Смотрел я, смотрел, вглядывался я, вглядывался, думал, думал и никак вспомнить не мог, что же это обозрение мне напоминает. И толь­ ко под самый конец вспомнил. Отец нам, ребятишкам, как-то рас­ сказывал. В южных городках гастролировал передвижной зверинец. Дела шли неважно. Выручка падала. Хозяин зверинца был находчивый и по­ нимающий психологию публики. Вот он и выдумал. Заманив несколько зевак посмотреть обитателей «африканских, американских и прочих ази­ атских стран», он начинал экскурсию по балагану. Расписанный полоса­ ми осел сходил за зебру, обыкновенный журавль с привязанными к хво­ сту павлиньими перьями должен был играть страуса. И все в том же духе. Даже у самых простодушных посетителей начинали чесаться ку­ лаки. Тогда хозяин отбегал в угол, мазал лицо сажей и с таинственным видом подводил одураченных посетителей к клетке с задернутой зана­ веской. Тут он делал страхолюдную физиономию и отдергивал шторку. Перед зрителями оказывалось змеевидное существо неведомой поро­ ды—то ли уж, то ли гадюка. Но хозяину нужно было спасать себя, и он начинал чревовещать с известным только ему «иностранным» акцентом: «Американский удав! От головы до хвоста восемь фут, о г хвоста до го­ ловы девять фут. Когда захочет спать, завязывает себя узлом, залазит на дерево, падает вниз, чем и питается!» —Цель достигнута. Посетите­ ли оглушены. Почтительно на цыпочках пятятся от «американского уда­ ва» на улицу. А хозяин? Хозяин идет спокойно отмывать сажу. Снова ему повезло —не побили и на этот раз!.. Вот так вот....— Колька умолк. В зале поднялось что-то невообразимое. Одни бешено аплодирова­ ли и орали: «Браво, молодец!», другие топали ногами, свистели, крича­ ли: «Хулиганство! Вон со сцены!». Но Колька совсем не намерен был так сразу сдать позиции. Он врос в помост сцены и самым благодушным образом улыбался неистовствующему залу. Колокольчик председателя не помогал, и, чтобы успокоить бунтующее море,голов, несколько раз выключали свет. Когда шум несколько стих, из президиума сердита спросили: — Ну, а по существу, по обозрению у тебя что-нибудь есть? — По существу? А я по этому самому существу, собственно, и вы­ сказался. Больше добавить, к сожалению, ничего не могу! —и, выбро­ сив этот свой козырный туз, Колька, под вновь поднявшийся галдеж, с псбедным видом театрально покинул сцену и, пройдя через весь зал, вернулся в ложу. В дверях его встретил Дим Димыч и у всех на виду обнял и поцеловал. — Ну, что вы, Дим Димыч, за что такая награда! Я ж это так, больше чтобы позлить. Уж очень к месту отцовский рассказ пришелся. — Рассказ?! Вы сами, Николай, пока еще не представляете, на­ сколько он «к месту». После таинственных переговоров в президиуме на трибуну поднял­ ся Вакулев. Жестом опытного оратора, привыкшего повелевать аудито­ рией, он успокоил все еще бурлящий зал и привычно, крепко сшитыми фразами начал: — Не каждый клоун — подлинный артист, не каждый петушок, на­ чинающий кукарекать, покоряет сердца курочек.— В зале сразу заапло­ дировали. Но Вакулев спокойно продолжал: —Отдаленное созвучие дряхлого анекдота, так талантливо рассказанного нашим юным оппо­ нентом, с названием обозрения никак не определяет серьезности обсуж­ дения. Хлесткость слова — еще не доказательство. Ставка на дешевый 9»