Сибирские огни, 1967, № 6

Отец вывалился из дома в осеннюю тьму. Мы с Володькой вышли следом, притихли в сенях. Отец оперся руками в дверь конюшни, бился о нее лбом, стиски­ вая зубы, давя рвущийся вой. Мы стояли с Володькой в темноте, прижавшись друг к Другу. — Как он бросился! — прошептал Володька.— А может быть Нина видела еще... слышала... Володька всматривался в тьму, откуда доносились тихие воющие стоны. В наши лица шлепались холодные, сырые листья. На веревке, как флаги, щелкали выстиранные простыни. Их смутная белизна клу­ билась в темноте. — И отца твоего жалко,— пробормотал Володька.— Как-то они жили... И не поймешь... Из дома глухо доносилось причитание матери. От этих хриплых воплей: «Ой, да на кого же ты меня спокинула?! Ой, да навеки закры­ ла ясны глазыньки!» — было страшно и горько. Я невольно крепче прижался к теплому Володьке... Вероятно, тогда я смутно почувство­ вал, что в тяжкие минуты некуда идти человеку, как только к другому человеку. Я, конечно, не думал так, а просто в непонятном порыве все теснее и теснее прижимался к Володьке. Высокий, до самых облаков, безбрежный черный ветер катился по земле океаном. На миг мне померещилось, что он, как щепки, уносит, крутя, деревья, дома, заборы. И вдруг чуть не закричал, опаленный молниеносным ужасом: сов­ сем близко пронеслась большая черная тень женщины, канула во мра­ ке. И сразу же из этого мрака с глухим мычаньем-воем вылетела зыб­ кая белая фигура. Она извивалась, билась, текла по ветру. Она обру­ шилась прямо на нас. Мы шарахнулись в глубь сеней. — Ветер сорвал... Простыня! — выдохнул Володька. — Черная... Фигура черная? — прошептал я. Володька показал на косо лежащий под окном четвероугольник света. На нем опять возникла, метнулась черная фигура. Я понял, что это падала из окна чья-то тень. «Умирают люди... Нина умерла... Все умрут! — мелькали мысли.— И я — умру?!» — Зачем же мы тогда родились? — спросил я. — Как зачем? — не понял Володька. — Ну, если все равно умрем? Володька удивленно посмотрел на меня и ничего не ответил... Нина ушла от нас двадцати трех лет, так ничего в жизни и не уви­ дев, кроме церкви, так и погубив свою молодость в молитвах и постах. Но мне все кажется, что она это поняла, и если бы жизнь ее не оборва­ лась, едва ли бы Нина осталась прежней... П Р ОЩ А Н И Е Прошла зима. Уже лето. Немногим больше года отпустила нам судьба на дружбу. И вот — обрывала ее. Отец Володи разошелся с матерью и уехал в Свердловск, мать то­ же решила переехать туда же. Итак, мой Володька, мой дружище уезжает навсегда. Кончились 76