Сибирские огни, 1967, № 6

Сашка Сокол захохотала, Шура добродушно усмехнулся, а Васька густо покраснел, даже роса пала на лоб. Должно быть Колчак затронул его больное место. — Ничего себе, фамильица для комсомольца,— издевался Колчак, тряся высоко поднятую над головой гитару. Пряник выпал из дыры, лег на струны. Колчак вытащил его, отку­ сил и заиграл: «Умер Касьянушка, умер бедняжечка». — А я что,-- виноват, что ли?! — заорал Васька,— От прадедов эта фамилия. Не лакеи, не подсевалы они были, а рабы Князевы. Зимняя рама уже выставлена, сквозь хорошо промытое стекло окна виднелся просохший двор и свежие, усыпанные вздувшимися почками, тополя. Тучи заклубили небо, но все равно этот серый денек весь был весенним, он бередил душу. В приоткрытую створку проникал запах клейких почек. Но на Ваську даже весна не действовала. Его неприми­ римая душа так и рвалась в бой. Добрался он и до Шуры. — Ты вот тоже — хорош! На полке политграмота... Ишь ты, целый ворох членских билетов! — Князев взял стопку книжечек, перебирал их.— Общество «Друзья детей», «Воздушный флот», «МОПР», «Долой неграмотность»... Учишь, конечно, каких-нибудь темных прислуг азбуке... Ага, вот и билетик «Воинствующего безбожника»! А в углах у тебя чго? Как же так получается, а? У комсомольца, и вдруг— иконы. И без того смуглое лицо Шуры потемнело еще больше. Он кивнул на стену: — Где ты их видишь? — А там,— и Князев ткнул пальцем на дверь в соседнюю комнату.—• Весь угол от потолка до пола боженьками изукрашен. — Ну, Васька, ты каждой бочке затычка! — удивился Колчак. — Там комната матери,— сердито ответил Шура. — А в кухне соборный иконостас? Кухня-то общая. — И кухня материна,— все больше темнел Шура. — Да-а, брат, не того, не того... Как-то не по-нашему все это,— многозначительно протянул Князев.— Топорик, топорик нужно иметь! У меня тоже маманя поклоны била. А я однажды взял да и посшибал всю эту мазню богомазов! Старуха в рев, аж вся трясется, по полу елозит, собирает... Темнота, что с нее возьмешь? Взбеленился я, уволок всех святых в сарай да и в щепки. Так старуха чуть не замертво сва­ лилась на койку. Вот до чего доводит это самое богопоклонство! — Пусть мать живет так, как ей хочется. Она заслужила,— рез­ ко сказал Шура. Я еще не видел его таким. — Вот недавно Архипова выперли из комсомола. Видите ли, не углядел, старухи ребенка окрестили. Будто нельзя было в клубе устро­ ить «октябрины». — Ты мне не грози,— Шура отвернулся, стараясь сдержать себя. — Слушай, Князев, не волынь,— вступилась Сашка Сокол.— Ты не знаешь, какая жизнь была у тети Дуни, ну и помалкивай! Это веч­ ная работница, а не какой-нибудь тебе нэпмановский осколок. И не нужно ее трогать! — Нет, именно ее-то и нужно трогать,— закипятился Васька.— Наш она человек? Наш! Отравили ее опиумом религии? Отравили! Должны мы ее лечить? Должны! — Заткнись... Мать нечего трогать,— глухо проговорил Шура, не глядя на Ваську... Молодец, что он так сказал! Но я боялся, что его выгонят из ком­ сомола. И Шура тоже молча переживал. Я слышал, как он ночами 5 Сибирские огни № 6 65