Сибирские огни, 1967, № 5

Она шла по ночной грязной улице, ругая себя: «Сбежала какдевчон­ ка. Что они все подумают, и Валя, и... она, Лиза...» —шла сама не своя, все пытаясь понять и не понимая эти краткие минуты с Калитиным, Что-то новое было в его сегодняшнем отношении к ней. Он стал ближе. И в то же время дом, который покинула Ольга Сергеевна, его семья, эта милая, милая девочка, непреодолимо встали между ней и Калиги- ным. Не потому ли был он с ней сегодня таким... Таким утешающим. Сырой теплый ветер осязаемо и ласково гладил ее щеки, а рука бережно несла воспоминание о другой руке. Сильной и бессильной. 59 Машины подошли в пять утра. Дежурный райкома разбудил Ка- литина. Вскочил, как подброшенный пружиной. Поднял звонком телефона Салопова. — Давайте в райком! Прошел в столовую, разбудил Важенцева, спавшего на диване. Пока тот одевался и умывался во дворе—в окно доносилось его неистовое фырканье,—Калитин натянул свой старый «уборочный» ки­ тель и кожан. Стоя поели на кухне холодного пирога, запили квасом. Надо было дорогой, до прихода в райком, поговорить с Важенцевым. Калигин знал, что Сергея Ильича вызывают в трест, и решил сегодня же дать телеграмму туда. Он уже сформулировал ее: «Освобождением Важен­ цева должности директора категорически не согласен». Удивляло и возмущало, что кто-то может распоряжаться кадрами района без его ведома и согласия. Кто лучше его знает местные кадры? Умники! Ну пусть еще раз (который уж) накажут партизана. Не для се­ бя же, черт возьми, утаил Важенцев это злосчастное поле! Если снимут Важенцева, это будет его, Калитина, постыдным пора­ жением. Его отступлением перед злом, перед несправедливостью. Дождь иссяк. Но небо было тяжелым и мутным. Ненастье грози­ лось постоянством. Важенцев шагал впереди. — Сергей! — позвал Калитин.—Если тебя вопреки всему снимут, то колхозники «Красного Иртыша» изберут тебя председателем. Они давно уж на тебя целятся. Тыдолжен вернуться сюда. — Нет,—отчаянно сказал Важенцев,—Сыт по горло я сельским хозяйством. Уеду домой. На завод. Примут... — Тосковать будешь. — Буду. Ну и что? Только мерин ни о чем не тоскует, кроме овса. Но я хотел бы...—Важенцев остановился, подождал и пошел рядом с Калитиным.—Хотел бы закончить уборку. Скажи, разве это не гадство, что именно теперь, когда совхоз на подъеме и когда пришел большой хлеб, когда оправдались многие мои хозяйственные затеи, меня выго­ нят? Как сволочь, выгонят из совхоза. Кто-то придет другой, может быть, неумеха и рохля, и будет пожинать плоды моего труда. И все по­ тому, что я кому-то не потрафил...— Важенцев остервенело давил сапо­ гами грязь.—Нет,—заключил он вопреки собственной логике,—бежать к чертовой матери... И не оглядываться. • 80