Сибирские огни, 1967, № 5

иыми выразителями эпохи. Пролетарская литература у напостовцев была лишена тра­ диций и союзников, оказалась изолирован­ ной от широкого литературною движения. Иной точки зрения придерживался Фур­ манов. Он говорил: «Наше время, по пре­ имуществу,— время объединений и установ­ ления контакта с родственными организа­ циями, а не время расколов и разжигания второстепенных расхождений. Фронт про- летлитературы должен быть во что бы то ни стало фактически объединен, наиболее близкие из непролетарских писателей должны быть активно вовлечены в орбиту нашего воздействия...» (IV, 364). Во время борьбы с напостовцамц Фур­ манов требовал решительного сближения и с «Кузницей», и с рядом писателей-попут- чяков. Он заявлял: «Нет таких резких противоречий у нас с «Кузницей», на 50 процентов — это пуф. «Кузнецов» можно и должно ассимилировать в своей среде, даже и таких, как Ляшко, да! Артема (Веселого,— П. К.) и Дорогой- ченко преступно отогнали от себя, прес­ тупно. С попутчиками вроде Сейфуллиной, Бабеля, Леонова преступно задерживаются отношения...» (IV, 354). Отношение Фурманова к попутчикам полностью отвечало той линии, которую в этом вопросе осуществпяла партия, счи­ тавшая, что в массе своей попутчики стоят на стороне советской власти и что к ним должен быть выдержан бережный и так­ тичный подход, проводиться принцип ком­ мунистического воспитания. Лишь неболь­ шая группа попутчиков, зараженных сме­ новеховской, буржуазной идеологией, под­ лежала разоблачению (Е. Замятин, Н. Клю­ ев и др.). Эта линия не устраивала напостовцев. Более того, в статье Г. Лелевича «Нужна партийная линия», опубликованной в пер­ вом номере журнала «На посту» (1923 г), утверждалось, что у партии вообще нет своей линии в области литературы. Предав забвению труды Ленина, его основопола­ гающую статью «Партийная организация и партийная литература», документы пар­ тии по вопросам литературы, в частности письмо ЦК РКП (б) 1920 года «О пролет- культах». напостовиы претендовали не больше не меньше как на выработку пар­ тийной линии в литературе, на руководство от имени партии развитием литературы. Объявив группу «На посту» «Политбюро пролетарской литературы», они стали про­ тивопоставлять себя партийным органам, подменять их в руководстве литературой. По существу, это было продолжение про­ леткультовской борьбы за автономию ор­ ганизаций культуры, литературы, искусст­ ва, за их независимость от партии. Стремление напостовцев подменить пар­ тийную линию в литературе, выступать от имени партии и в то же время их недове­ рие к партийным органам вызывало со •стороны Фурманова решительный протест. Он считал, что без «политического руко­ водства нет и не может быть нормального роста пролетарской литературы»1. «Вопрос политический в нашем деле,— утверждал он,— это вопрос совершенно естественный, неотоывнып: как партия руководит борьбой и работой на фронтах нашей общественно­ сти, так она будет руководить и на фронте литературном»2. Его глубоко возмущало по­ ложение, создавшееся в Ассоциации про­ летарских писателей из-за действий напо­ стовцев. «Всесоюзная и Московская орга­ низации пролетарских писателей,— отмечал он,— фактически поставили себя в такое положение, что ни ЦК, ни МК не считают эти организации себе подсобными, так как они слишком мало имеют точек соприкос­ новения с общепартийной линией в дани ).м вопросе и всею системой своего поведения отнюдь не стремятся приблизиться к парт- органам, а, наоборот, отмежевываются от них...» (IV, 362). За то, что Фурманов держал тесную связь с ЦК партии, напостовцы назвали его «предателем» и обвинили, как в тяжком грехе, в «антипапостовстве». С чувством глубокого уважения относился Фурма.нов к центральному органу партии. «Здесь,— пи­ сал он,—не пропадешь — тут воистину в своем штабе! Эх, ЦК, ЦК: в тебе пробу­ дешь три минуты, а зарядку возьмешь на три месяца, на три года, па целую жизнь» (IV, 356). Поэтому в ответ на обвинения в «предательстве» и «антипапостовстве» он заявлял: «Я пошел к представителю отдела печати ЦК потому, что не считаю зазорным вообще по некоторым вопросам заходить посоветоваться в ЦК, и только групповым злопыхательством, только ис­ ключительной узостью подхода и даже несознательностью можно объяснить убеж­ дение, будто в ЦК вообще ни с чем нельзя ходить за советом» (IV, 352). Опираясь на общую установку партии по вопросам литературы. Фурманов разо­ блачал литературную политику напостов­ цев как несостоятельную и противопостав­ лял ей политику более гибкую, учитываю­ щую всю сложность создавшеюся положе­ ния: «Ихняя линия привлекает неразмышля­ ющего простотой и «ясностью»: «мы кучка правоверных, а кругом одни враги — до­ лой, бей, трави их, подлецов!» При таком убеждении, конечно, и политика, система действий чрезвычайно упрощается: правы всегда только мы, кучка. Наша политика сложнее и труднее, по­ тому она может одного испугать своей трудностью, другого сбить с толку, не пой­ мет он ее сразу: наша политика требует большого напряжения сил и энергии и уменья и политичности, потому что она из поля своего воздействия фактически не выпускает ни ЦК-МК, ни «Кузницу» — «Твори!», ни Гарт (группа «Твори!» при­ 1 ИМЛИ, 11.62.1022. г «На литературном посту», 1928, № 5, стр. 21 173