Сибирские огни, 1967, № 5

мии, нужна его суровая, волевая поэзия, не заигрывающая с мимолетными модными по­ ветриями. Она как бы говорит нам. «Я рождена великой войной, подвигами, испытаниями и жертвами советских людей. Мне очень дорога мирная жизнь, но ведь ни жертвы, ни испытания не вычеркнули войну из грядущей жизни человечества. А потому я и в годы мира остаюсь армей­ ской. Я не хочу, чтобы новая катастрофа застала тебя в узких брючках или красной кофте с пустой мишурой в голове и душе. Я хочу, чтобы ты видел и понимал главное в жизни, чтобы ты был ее творцом и бой­ цом, готовым на победный подвиг. Не пре­ небрегай же той правдой, что пришла .в сол­ датское сердце в июле 1943 года на Кур­ ской дуге». Земля моя! Ты нас, как мать, качала, Вела вперед, заботясь и любя. Но лишь в юдину гооя и печали Мы поняли, что нет нас 6^*3 тебя. Стихи Л. Решетникова о войне не утом­ ляют читателя батальной описательно- стью — они посвящены человеку, его под­ вигу как душевному акту. Поэтому им чуж­ ды банальные красивости, унижающее под­ виг бодрячество. К чему оно, если поэту доступна не нуждающаяся в прикрасах жизнеутверждающая сила подвига совет­ ского человека2! В стихотворении «Упал солдат на поле боя» есть такие, берущие за душу, строки: ...И он с размаху грянул в воду. Но за ночь вновь окреп мороз,— И вот, как часть земной породы, Солдат в кору земную врос. И мимо маленького пела. В своем величии проста. Вперед. вперед. вперед летела Пехота, словно вдоль моста... А вот — стихотворение «В конце войны», вроде бы и не претендующее на большие обобщения, изображающее всего лишь двух­ часовой отдых полка на литовской земле: Я это видел, помнится, в Литве. Уже войны три года отстучало. Три дня не спавший, У леска, в траве, Так полк храпел,—траву вокруг качало. Читая эти стихи Л. Решетиикова, нельзя не задуматься о величии подвига нашей Ар­ мии. Строки здесь насыщены о многом го­ ворящими деталями. Подкошенный устало­ стью полк упал на привале в высокую тра­ ву и мгновенно уснул. Как будто в бездну провалился он. И только гвозди слева или справа Сияли с каблуков со всех сторон. Как звезды, ливнем канувшие в травы... Выразительные, любовно увиденные де­ тали не распадаются, их прочно связывает и одухотворяет авторское настроение: вме­ сте с поэтом мы благоговейно глядим на спящих, утомленных ратным трудом гол- дат, на Их ноги, уходившие войну, Ладони рук, сработавших победу... Поэт не ограничивается впечатлениями, вынесенными с поля боя. Он хорошо знает и чувствует исторические события, умеет оживить давнее и заглянуть в будущее. В том и в другом случае обогащенным при­ ходит в движение его жизненный опыт. Так создается образ «знаменитого комисса­ ра» Фурманова, так — по воле поэта — в су­ ровом пейзаже альпийского перевала, где когда-то жгли костры русские гренадеры, и посейчас «витает дух суворовских орлов». Обращаясь к человеку будущего, поэт говорит о своем поколении: Видишь, небо голубое. Утро ясного ясней... Кто же мы? Разведка боем Ваших дел и ваших дней. К этому нельзя не присоединиться. Высказывая свои впечатления и мыс­ ли о поэзии Л. Решетникова в 1961 го­ ду в Москве, на обсуждении журнала «Си­ бирские огни», помнится, я обращался с упреком к поэтическим критикам, успеваю­ щим сопровождать статьями каждый шаг иных модных столичных поэтов и не про­ явивших внимания к автору четырех поэ­ тических книг большого патриотического го­ рения и звучания. С тех пор прошло пять лет, но что-то я так и не заметил, чтобы за это время по­ явилась обстоятельная статья о Л. Решет­ никове, которая свидетельствовала бы о хозяйском, заинтересованном внимании к нему и к его работе. В течение этого пятилетия мы с Л. Ре­ шетниковым переписывались и встречались и были в курсе творческих мук и радостей друг друга. Я хорошо узнал человека, нелицемерно скромного и твердого, не очень словоохот­ ливого и очень работящего. В 1963 году в предисловии к книге сти­ хов «На дальних рубежах» он написал о себе: «Я провел свою молодость и многие годы зрелой жизни в армии. Армия для меня —не тема, она — мой родной дом, моя школа, где живут дорогие мне люди, на­ деленные, как и все прочие люди, челове­ ческими чувствами любви и ненависти, му­ жества и страха. Работая на этом армей­ ском «плацдарме», я, как мне кажется, писал о том же, о чем пишут все поэты —о жиз­ ни и времени, проходящем сквозь челове­ ческое сердне». Ни у кого, кто знает Л. Решетникова — человека и поэта, не возникнет сомнения в искренности приведенного свидетельствова­ ния. Но почему-то тут же хочется привести слова В. Маяковского о поэтах «хороших и разных». Такие величины, как жизнь и время, неисчерпаемы не только по причине их необъятности, но и потому, что находят­ 11 Сибирские огни №5 161