Сибирские огни, 1967, № 4

— Борька хорошо возит. Ему не грех. — Так Борису решаем? — спросил Калитин. — Ему, ему... Как молодому. — Так и запишем. А вот тут... Калитин пересыпал зерно из ладони директора в свою.— Вот тут на дороге взяли... Чья-то машина след такой оставила за собой. Не за­ метили чья? Кто это совесть на дороге теряет? — По следу и можно отыскать,— хмыкнул Тарасыч. — А что? Давай, Борис! Крой по следу бракодела. Поговори с ним, разъясни, что к чему.—Обратился Калитин к парню.— Садись давай в машину и дуй по следу. Найдешь? — Найду,— кивнул Борька. Он повернулся и побежал к машине, размахивая подсолнухом. — А работников на току, что ли, не будут премировать? — хмуро­ вато спросил Тарасыч. Калитин, взглянув на Тарасыча и смешливо покачав головой, по­ шел к дальним ворохам. Директор за ним. Механик опять включил мотор. Они там, Калитин и Важенцев и тот, что в пограничной фуражке, зачем-то погружали руки в кучи зерна и говорили не очень дружно. Ольга Сергеевна подошла к ним. — Ты, Архипыч, не даром критикуй,— укорял «пограничник»,— Даром критиковать кажный с удовольствием. Ты вот с лопатами помо­ ги. Мне их хошь триста штук... — Будут,— обещал Калитин.— Заказаны райпромкомбинату. По­ сылайте транспорт за лопатами. Калитин как бы и не замечал Ольги Сергеевны. А Важенцев сделал ей знак рукой. Мол, подождите, сейчас. Но Жаркова понимала, что тут не до нее. Спросив у девчат, где гостиница, она пошла. Старый бревенчатый дом в кустах давно отцветшей сирени и чере­ мухи. Кое-где висели кисточки черных, заманчиво поблескивающих ягод. Ольга Сергеевна, подпрыгнув, схватила ветку, оборвала ягоды. Не так еще вкусны они были. Оскоминой связало рот. Дверь не закрыта, и ни души в доме. Ни в кухне, ни в большой комнате, где стояли беспорядочно застеленные кровати. В углу боль­ шое муаровое от старости в великолепной резной раме трюмо. Что-то призрачное увидела она в нем, вместо своего отражения. Старые вещи всегда казались Ольге Сергеевне загадочными. Они волновали оставленной в них умолкнувшей жизнью. Кто прикасался к этой раме, гляделся в это стекло? Ольга Сергеевна погладила резьбу, пальцы ощутили теплые, долж­ но быть нагретые солнцем, извивы деревянного рисунка. Их точил ма­ стер. Настоящий художник. И, может быть, это все, что, осталось от него. И еще —признание его мастерства. Мало? А что останется от нее? Несколько заурядных полотен? В чем останется ее жизнь? — рассуждала Ольга Сергеевна, вглядываясь е свое отражение в старом зеркале. В дальней узкой комнатушке она нашла чистую постель на един­ ственной стоящей здесь кровати, свежевымытый пол и на тумбочке по­ левые цветы в стеклянной банке. Окно было раскрыто в зеленый день, и на подоконнике лежал томик Проспера Мериме Может, это Важенцев распорядился? Для нее? Ольга Сергеевна взяла книгу, сбросила туфли и легла. Не раскрыв страниц, сунула Мериме под подушку. 7а