Сибирские огни, 1967, № 4

—' Люблю здесь бывать еще потому,— помолчав, сказал Кали- тин,— что совхоз «Ленинград» — отличное хозяйство. Директором тут ленинградец. По призыву партии. Сергей Ильич Важенцев. Инженер, нашедший свое место в жизни через хлеб. Редкой душевной смелости человек. Умница. Горячий и строптивый. Обаятельный. Пожить бы вам здесь, Ольга Сергеевна, поработать, как вы говорили, по-настоящему. Вот, например, написали бы портрет Важенцева! Я бы приобрел его у вас для себя. Она физически ощущала, как сердце ее в безмятежном холоде слов Калитина становится маленьким, зябким комочком. — Я уж подарю вам его, если что-нибудь выйдет,— тихо отозва­ лась она. «Все правильно»,— униженно думала Ольга Сергеевна, понимая, что цель, вернее бесцельность ее поездки в совхоз, сознательно преоб­ разована Калитиным, направлена и как бы оправдана. Сквозь редкий соснячок уже проглядывались дома совхозного поселка. «Конечно, надо заняться делом. Все просто,— язвила себя Ольга Сергеевна.— Заняться делом. Всю жизнь я занималась делом, и нет оснований прекращать это занятие». — С удовольствием побуду здесь,— покорно сказала она. 39 Важенцев — низкорослый, коренастый, бородатый, как гном, бе­ гал короткими ногами по кабинету, радуясь приезду Калитина. И басил: — Обе самоходки продал Трубному? Из тех, что мне сулил? И ставропольцев не дал. Одних студентов! А хлеба, представь, и мне наперло. Ни машин, ни людей не хватает. Дьявольская обстановочка. Похудел вот уже на два кило. Я, как худею или развозит меня,— по дыркам на ремне замечаю. Двигаю пряжку к новой дырке — значит, плюс или минус два кило. Говоря, он все время собирал бороду в горсть, а потом пушил ее растопыренной пятерней из-под низу. Борода была густая, шелковая, струистая и очень к лицу Важенцеву. «В самом деле, как хорошо ему! Как идет!» — примечала Ольга Сергеевна. Лицо Важенцева мягко освещали большие, ласковые, чуть разбой­ ные глаза. Он как бы дружески, любя, обнимал ими. Любующимся был его взгляд. Голос директора, однако, порой приобретал металлический при­ звук. — Забытые мы. Старые. О нас, кроме ревизоров, теперь помнить некому. Вчера уехал один. Этакая неукоснительная личность из тре­ ста. Подсчитывал урожай. Такая замкнутая в своей печени и в своей желчи душонка. — Григорьев? — Ага... Что? Сняла, наконец, Лиза твой уборочный «китель»? — Сняла. — Вот видишь! Красивый стал. Правда? — повернулся Важенцев к Ольге Сергеевне. Только теперь Ольга Сергеевна окончательно заметила, что сек­ 70