Сибирские огни, 1967, № 4

Б о ри с Лю ти н о в ОТЕЦ И СЫН Без сожаленья и без злобы — Что был в бригаде он, что нет — Смотрели молча хлеборобы Ему, уволенному, вслед. Уволен бригадир и — крышка, Не жалко им его ничуть. Вот только с ним идет сынишка,— Куда ребенок держит путь? Смотрю — и думам нет конца, И лоб мне бороздят морщины... Тень уходящего отца Упрямо падает на сына. СЛОВО О СЛОВАХ Не каждая пословица права. Пусть будет та неправая исправлена, Где серебром объявлены слова И золотом молчание объявлено. Не золото, о, нет, молчанье, ты,— Ты пустота, как в высохшем колодце. Я не могу не бичевать уродства И не могу не славить красоты. * * * Смеются губы, а глаза грустят, Ты говоришь, как будто бы беспечно, Что жизнь течет и дни стремглав летят,— Так было вечно и так будет вечно. Смеются губы, но глаза не лгут. Я в них прочел сейчас о настоящем: Они сказали мне: — Года идут, Смотри, не потеряй меня в их чаще. Георгий Рябченко Р А Б О Т А На топорище розовом Видны, как признак силы, Земли моей березовой Березовые жилы. Они сливаются с рукой Парняги-лесоруба, Да так, что на союз такой Глядеть любому любо. Замах — сверкающий топор Вознесся для удара, И загудел сосновый бор, Пугливо дрогнул старый. Был беспощаден тот замах, Прямой, широкий, истый, Летящий в травы вздохом —А-ах! Под звон щепы смолистой. И кланялись земле стволы. И теплая усталость, Как по стволам — янтарь смолы, По жилам растекалась. 4