Сибирские огни, 1967, № 4

зию. Даже в годы, когда любили говорить о простых людях как о винтиках и шпунтч- ках, в стихах якутских поэтов (а у С. Да­ нилова это весьма отчетливо) неизменно жила убежденность, что человек «рядового» труда играет в нашем обществе огромную социальную, если не сказать — историче­ скую, роль. Семен Данилов родился в марте 191.7 года — еще при царизме, но вся его судьба принадлежит новому времени. В юности своей поэт получил реальную возможность увидеть то страшное, что уготовалось ему и его собратьям, не будь революции. (Осо­ бенности развития окраинной Якутии, где многие исторические процессы происходили замедленней, чем в других краях страны, тем более способствовали остроте и пред­ метности этого трудного познания). Ничего удивительного, что в стихах поэта вновь и вновь возникает мысль, по­ трясшая еще в детстве: я родился и рос вместе с Октябрем! Отчетливей всего пат­ риотическая тема в его творчестве раскры­ вается с темой Ленина. К ней, к этой теме, С. Данилов возвращается от книги к кни­ ге, словно бы переписывая вое одно и то же —как бы сказала Ольга Берггольц — «главное» свое стихотворение. «Ленин», «В Москву», «Охотник всегда остается охотником», «Разговор с Лениным», «Судь­ ба якутов» — в этих стихах образ Ленина неотделим от дел и помыслов тех, кто жи­ вет в далеком якутском краю и чья любовь к родному Ильичу всегда отличалась не­ обыкновенной действенностью. Сама же якутская действительность выступает здесь как живое воплощение ленинизма. Недаром с гордостью пишет Семен Данилов: хоть на свете много разных рек, а Владимир Ильич взял себе имя Ленин — от нашей отчей реки! О многих лирических стихах С. Данило­ ва можно сказать: такая лирика как раз и есть образец подлинно гражданской поэзии. Вот стихи «Якутским женщинам»: Ваши очи, как ночи, глядят сквозь ресницы, Ваши косы чернеют, пламенеют, как смоль. Наши девушки-стерхи, наши певчие птицы. Наши жены красивые, наша радость и боль. В стихотворении нигде не оговорено, что речь идет о современницах. Но не в том ли и заключается удивительная особенность лирики — она не только заражает читателя темя или иными эмоциями, открывает ду­ шу, но и доносит пульс самого времени, дыхание эпохи! В таких лирических стихах С. Данилова, как «Первый снег», «Белые журавли», «Ливень», «Зима Якутии моей», словно бы материализовалось в картинах родной природы горячее сыновнее чувство любви к своему краю, к советской отчизне. В поэзии С. Данилова образы, характерные, казалось бы, лишь для «чистой лирики», естественно сопряжены с гражданственными раздумьями «о времени и о себе». Одно из самых выразительных стихотво­ рений поэта, неоднократно публиковавшееся и ставшее хрестоматийным в якутской поэ­ зии,— «Мой русский язык», обращает на себя внимание именно этой слитностью со­ циально-публицистического начала с сугубо личным, лирическим. Не удивительно, что иным стихам С. Данилова выпала доля стать подлинно народными песнями, кото­ рые поются ныне уже без упоминания автора. Идя от книги к книге талантливого якутского поэта, можно с уверенностью сказать, что это было поступательное дви­ жение от внешнего к внутреннему, в глубь человеческого характера. Движение, которое немало зависело от того, как развива­ лось в творчестве поэта лирическое, песен­ ное начало, как традиционные стихотвор­ ные тропы вытесгялись образами, рождае­ мыми лишь непосредственно пережитым — болью, радостью, яростью, надеждой. С этими образами и чувствами поэзия С. Д а­ нилова получала все возможности для не­ посредственного воплощения в стихе тех заповедей человековедения, которые поэт всегда исповедовал. Выразительно в этом смысле стихотво­ рение о земляках, подвиги которых не усту­ пают старинным богатырским сказаниям — олонхо. К богатырям современности обра­ щает поэт свое сердечное слово: »..Обычен внешний вид, и грудь не под щитом, Но держится земля, с ее великим стажем, На будничном, простом, на ежедневном том, На яростном, живом, на богатырстве вашем. («После олонхо») «Будничное богатырство» современни­ ка — ЭТо то, чему С. Данилов верен в своем творчестве неизменно. Он убежден: какой бы сложности проблемы ни вставали перед тобой, — философские или хозяйственные, социальные или художественные,— их в поэзии можно решать только с героем, ко­ торый — «из твоей жизни», близкий, зем­ ной, с которым вместе пуд соли съедено... Историзм — неотъемлемое качество вся­ кого подлинного произведения искусства. Но действительно ли это условие для лю­ бовной лирики —для этого исключительно сокровенного, упрятанного от глаз общест­ ва, от любых глаз? Когда любовь — сама жизнь (а именно о такой любви пишет С. Данилов), она оказывается связанной со всем духовным миром человека тысячами тонких кровеносных капилляров. И сти­ хам в этом случае вовсе не требуется, что­ бы историческая эпоха «нависала» над чув­ ством, как чугунный подорожный указа­ тель. Время здесь растворено в самом воз­ духе, которым дышат стихи. Поэт хорошо знает, как с годами сердечное чувство пере­ осмысливает самое себя («Что тогда каза­ лось горем, счастьем все-таки звалось»); как оно, нежное, становится прочнейшей жиз- 165