Сибирские огни, 1967, № 4

пая головкой. Игорь добросовестно подпевал ей, перевирая порой слова и мелодию. — Игорь, поросенок, лучше молчи. Вы слышите, Борис Михаило­ вич, как он поет? Потом все вместе лепили пельмени. Зина предложила делать пель­ мени с сюрпризом: во все класть мясо, а в два или в три —перец, горчи­ цу, хлебный мякиш. — Давайте побольше таких наделаем,—говорил Игорь. Веселее будет. И действительно, когда Зине попался первый такой пельмень и она скроила рожу, как у вельзевула,—Игорь укатывался от смеха. И еще потом, когда она вытолкнула этот пельмень языком и из тарелочки брыз­ нула сметана, да прямо ей в лицо, от смеха даже стало захваты­ вать дух. Борис Михайлович, когда выпил коньяку, тоже развеселился, Он стал рассказывать, как дочка вечерами колупает его глаз, как он искал ей какие-то ботики, как бабка, его мать, научила внучку плясать лез­ гинку и кричать «Ас-са». — Глазки вытаращит, вся сосредоточится и семенит на цыпочках. Умора! Завязался разговор о детях. Еще чуть-чуть и можно будет загово­ рить о справке,—только бы успеть, думал Игорь. И в этот миг черт принес Андреева. Андреев был в мешковатом но­ вом костюме, нетрезвый. — Прости, что я так поздно,—запинаясь, оправдывался он.— Встретил знаешь кого —Вовку Бракоренко! А? Вовка затянул меня к ■себе... У него два пацана, такие же рыжие и в очках. Представляешь?.. Оставлял ночевать, но я же знаю, что ты обиделся бы, если бы я остал­ ся у него... Вовка велел тебе низко кланяться... Игорь провел Андреева в комнату. — Приветик, приветик,— говорил Андреев знакомясь. Зина настойчиво ловила взгляд Игоря. — Это мой земляк. Мы с ним учились в университете,—извиняю­ щимся тоном пояснил он ей вполголоса,—Не выставлять же... Андреев улыбался всем, хватал Бориса Михайловича за рукав пид­ жака: — Знаете, мать, родив меня, подарила мне не четыре стены роддо­ ма, а весь мир. А я еще вот не видел ни разу джунглей, в океане никогда не купался, у Немруд-Дага не был... Мне жутко, если я умру и ничего этого не узнаю... А зато я видел бескрайние Васюганские болота, был на красноярских Столбах, плавал по Телецкому озеру... Вы знаете, как Рерих любил Алтай? Он оборачивался к онемевшей Зине и бормотал непоследовательно, невнятно: — Представляете: «амфибия» вдруг глохнет посреди болота и начи­ нает медленно засасываться... Было один раз так... А медведя, главное, первому надо напугать: постараться рявкнуть громче его... Когда я вы­ шел из кустов, а он ягоду ест, я ка-ак!.. Зина, вы на меня не обижае­ тесь? — Нет, нет?— сухо говорила Зина. Если бы не присутствие Бориса Михайловича, она бы, наверное, избила Игоря за такого земляка. Потом Андреев стал откровенно зеЕать. Борис Михайлович сразу же засобирался домой. — Сидите еще, сидите,— испуганно уговаривала его Зина,—Мы сейчас включим магнитофон, потанцуем. 122