Сибирские огни, 1967, № 4

V/ Зины не было полчаса, час, подходило уже к двум. Игорь нервничал, грыз ногти, почти не слушал Андреева. «Может, Борис Михайлович отказался? Может, занят сегодня?.. Черт побери, тогда все летит... Господи, где же она? Где же!» Дважды совсем некстати он перебивал Андреева и сверял время. Все было правильно. «Так где же она? Где?! Может, у Бориса Михайловича прием до де­ вяти, а?..» Андреев энергично топтался в пыльных ботинках по недавно куп­ ленному ковру, для чего-то включал и выключал торшер, качался в кресле и без конца говорил, вспоминал, смеялся. «Кто ты, что ты? —с раздражением думал Игорь, глядя на его улы­ бающуюся физиономию.—Что нас роднит сейчас? Воспоминания? Только?» Конечно, это было трогательно и немножко смешно, как они ходили к Инке из фармацевтического, большеглазой, всегда вроде бы чуточку удивленной. Андреев в нее был влюблен по уши. — Когда она смотрит на меня —я дематериализуюсь, я исчезаю, я не чувствую себя. Веришь? Я ничего не хочу, мне бы только смотреть и смотреть... «Господи, Зина может прийти с минуты на минуту, а он все треплет­ ся и треплется. Он же не даст ни о чем поговорить!.. Черт!» Андреев звучно и весело смеялся, ходил, оглядывал себя в зеркало, приглаживая непокорный чубчик. Его широкоскулое лицо украшали только пытливые умные глаза. — А помнишь?.. Ха-ха-ха,—только и слышалось от него. — Да, да,— машинально кивал Игорь. Он, конечно же, помнил, как шли они однажды из кино, а во дворе одного дома дрались мужик с бабой. Баба была толстая, кажется, пьяная и от ударов тихонько повиз­ гивала. Андреев набросился на мужика, сбил его с ног. Откуда-то вдруг вывернулись еще пьяные, насели на Андреева. Он вырвался, выставил вперед кулак и, разгонись, как тараном ширял им в раскрасневшиеся рожи. — Пашка, брось! Брось! —хватал его Игорь,—Еще милиция... Вы­ ставят же из университета... Игорь был в новом костюме, отскакивал от дерущихся. Кто-то при­ варил ему один раз, потом еще раз. Костюм где-то затрещал. — Пашка! —заорал он.—Бежим! Он удрал злой, с рассеченной челюстью. На новом пиджаке оказа­ лось какое-то масляное пятно, рукав лопнул. Челюсть саднило. А Пашка пришел домой только через час, в крови, в порванной рубахе. — Гады,—шипел он и плевался. «Сдалась ему эта баба! Сидим сейчас раскрашенные, как папуасы на празднике». Он готов был убить тогда Андреева... Часы показывали уже восемь. Андреев сел в кресло и закурил дешевенькие папиросы. Он открыл коробку спичек и стряхивал пепел туда. Иногда пепел падал прямо на столик, скатывался на ковер. Игорь сунул ему пепельницу в виде порванного башмака. — Ишь ты, оригинальная штучка,—сказал Андреев и стал вертеть ее в руках. А пепел по-прежнему стряхивал в корооку. «Ведет себя, как в лесу... Еще бы плевал на ковер. Троглодит са­ мый настоящий...» 119