Сибирские огни, 1967, № 4

Игорь слушал приятный перестук машинки, вдыхал тонкий аромат духов, и ему почему-то рисовалось, что он на даче, на веранде. В саду кругом цветы. У него гости, и он каждого спрашивает: — Что будете пить? Коньяк? Сухое? Водку?.. Так было почти всегда, когда он заполнял журналы: ему лезли в голову всякие сбыточные и несбыточные мечты, фантазии. То он пред­ ставлял, как приезжает в гости к матери и как поражает ее соседок каждый день новыми костюмами. Мало того, утром он появляется в од­ ном, в обед в другом, вечером — в третьем наряде. «Здравствуйте, Евдокия Васильевна»,— обязательно по имени-от­ честву будет говорить он тете Дусе. А то вспомнилось прошлое: студенчество, общежитие университета, ротастый редкозубый Андреев, с которым они были земляками. Андреев, был безалаберный, удачливый. Он учился на геолого-разведочном. Где теперь ты по свету скитаешься, С молотком, с рюкзаком за спиной?..— часто, широко открывая рот, пел под гитару Андреев. И волосы у него всегда были всклокоченные, с непокорными вихрами. Игорю стало жалко его, затерянного где-то сейчас, одинокого, наверняка,—девчонки не лю­ били Андреева. «И ни кола у него, и ни двора...» Колонки цифр получались ровные, красивые. Игорь любил чистоту и порядок. Странно; однажды он в одной строке машинально перепутал графы «Зарплата» и «Количество фактически отработанных дней», а потом, стирая все, сделал в странице дырку, намазал, разозлился, швырнул журнал в стол. «Черт знает что!» — мысленно рычал он неизвестно на кого. И когда на другой день он снова сунулся за папками, то, казалось бы, бездумно достал другой журнал, повременщиков, но тут же уличил себя, что вышло это не просто так, а повинуясь подсознательному про­ тивлению видеть мазню. И настроение снова испортилось. То же самое повторилось и на третий день, и на четвертый, пока наконец Игорь, взвинченный до предела, не заставил себя переписать весь журнал за ­ ново, хотя на это пришлось потратить почти неделю. «Ну и что? —с вызовом спрашивал он себя.— Ведь время же было? Чем-то же надо было заниматься...» Разлинованные странички кончились. Игорь достал из стола линей­ ку, карандаш и стал расчерчивать журнал дальше. По-прежнему пере­ стукивала Наталья Львовна, по-прежнему было тихо, пахло духами. И в голове снова закрутились-завихрились картины, воспоминания. Вспом­ нился вдруг Борька Гордиенко, однокашник, которого загнала судьбй учительствовать куда-то за тридевять земель, в какую-то Осиновку или Березовку. «...Почту нам сбрасывают с самолета. Иногда неделями из-за бура­ на самолеты не прилетают. Как ждешь их, господи! А печку я до сих пор не научился растапливать. Дрова осиновые, сырые. Тлеют —да и толь­ ко. Но зато потом так весело они трещат...» По письму трудно было понять, как оценивает Борька свое настоя­ щее, но воображение Игоря рисовало какой-то дикий край, настынув­ шую голую полуземлянку, вой бурана, мрак и никого-никого кругом. «Все-таки я счастливый,— подумал он.—Такая работа... Другие и не мечтают об этом...» Он тихо заулыбался своим мыслям... 114