Сибирские огни, 1967, № 3

ушел в самый разгар страды без расчета. Зиму-то голодовали, а не покорился... Николаю приятно было слышать добрые слова о погибшем отце. — У председателя Григорий-то остановился,— тихо сказал он. — Одна семья...—с открытой злобой обобщил дядя Федя. А по­ ди не забыл Гришка, что и твой отец руку приложил к его выселеныо. Или забыл? Благодаровка-то, собственно говоря, не сильно забыла. Об Гришке памятка, как зарубка, осталась. Кто сено колхозное пожег в ту весну? Всем известно, Гришка. — Кто старое помянет — глаз вон! —испытующе сказал Бакланов. — Старое-то он, Гришка Муравьев, поди-ка лучше нас помнит... Бывалыча, в ковровой кошеве на породном жеребце селу выставлялся. Осенью с городскими маклаками пьянствовал, а на полосе этой не по­ казывался, собственно говоря. Тутотка батя твой и Семка Микешин хребет гнули. Тоже, значит, на жатках-лобогрейках. — На какой на этой полосе?—с любопытством спросил Бакланов. — Да вот на этой самой, собственно говоря,—усмехаясь, повел рукой дядя Федя.—Его бывшую делянку косим. Смешно! Межей-то те­ перь не разыщешь, а место я твердо знаю. Вона там избушка-то была. Струпья остались. Тут моя старуха тоже в страду жинывала. Богат был Гришка... Сильный мужик был. — Дело давнее,— сказал Бакланов,— он свое получил... — Да нам что! — раздумчиво сказал дядя Федя.— Коли он запа­ мятовал, то и мы напоминать ему не собираемся, собственно говоря. Мне, сказать, Роман этот куда больней глаза режет, чем его старший брательник. Да и одрях он уже, Гришка. Годки мы с ним. — Ты что, дядя Федя, неужели стариком себя считаешь? — Я-то? Э, нет... Какой я старик! Так я, собственно говоря, не чета Гришке. Моя жизнь ясная, туды-сюды не петляла... Пришлось Бакланову, оседлав мотоцикл, лететь за кое-какргми запчастями на стан бригады. У вагончика на длинном дощатом столе Николай увидел растянутое красное полотнище. Над ним, склонившись, что-то вырисовывала незна­ комая городская женщина в зеленом, тугом в талии, платьишке и сан- ! далетах на босую ногу. Рыжеватые обильные волосы закрывали от Николая ее склоненное к полотнищу лицо. Бакланов подошел сзади и прочел на красном белые меловые ’ слова: «Сдадим государству сто тысяч центнеров хлеба!» Женщина локтем отбросила волосы, и Бакланов увидел ее тонкое лицо. Серые глаза рассеянно взглянули на Бакланова. — Ну, и куда это повесить? —спросила она, отставив кисть, чтобы не запачкаться ею. — Сейчас,— сказал он и пошел в свой вагончик за гвоздями и мо­ лотком. На топчане, закрыв голову ветхим байковым одеялом, кто-то спал, всхрапывая. Из-под одеяла высовывались потрескавшиеся кир­ зовые сапоги. Кто бы это? Бакланов приподнял одеяло. Раскрыв злрш, жаркий рот, спал, не шелохнувшись, молодой тракторист. Бакланов растолкал его. — Ты чего дрыхнешь? Почему не косите? — Заело...—сонно сказал тот,—Это же допотопное чудище, а не техника... — А где лафетчик? — На полосе... Ремонт производит... — Что там? 5 Сибирские огни № 3 65