Сибирские огни, 1967, № 3

дочь дояркой... —А он очень рассердился.—Ты что лее думаешь, что твоя дочь дворянка? Кто-то должен коров доить, а она сливки снимать? Чепуха какая-то, уродство. У нас нет дворян... Нет... А мама опять за­ кричала и заплакала. Нет, Валя отнюдь не собирается снимать сливки! Раз не вышло, она может пойти на любую работу. Нужна всякая работа и вот эта, телефонисткой... И не только нужна, а очень интересна. Все слышишь, что делается вокруг, все идет через тебя. И всегда ждешь чего-то, ког­ да откроется черное веко аппаратного глазка и он посмотрит на тебя таинственным красным зрачком... ...На улице уже совсем светло и можно погасить огни. «Ну что ж, вот я изучаю жизнь,—думает Валя.—И вовсе не отка­ зываюсь от мысли стать журналистом. Буду... Пусть Саша не думает, что я опустила крылья. Ой, сколько там машин на улице! И военный там. И папка тоже? Вот сумасшедший... Опять не спал, а в восемь ча­ сов бюро... Милый, милый папка». Волна нежности подступает к Валиному сердцу. 9 — Что же это такое?—размышлял Ставерко, возвращаясь с засе­ дания бюро. Старенькая правленская «Победа» бежала ходко. Впереди нескон­ чаемо вилась белая лента дороги, и казалось, что она спускается куда- то вниз и туда же уходят две стены непроглядной ночи. — Что же это такое? Неужто никто так и не понял его? Ставерко невесело усмехнулся. Вдруг горько пожалел, что вернул­ ся после армии в колхоз. Он окончил службу в 1953 году, в августе. Дома — глядеть тошно. Хатенка завалилась, корова плохо доится. А всего и хозяйства — коро­ ва да с десяток кур, картошка в поле, огород. Отец постарел, обесси­ лел, хотя и ершится. Мать и сестра в доярках, отец по старости в сто­ рожах у амбаров. А получать с колхоза нечего. По двести граммов хлеба на трудодень да по тридцать две копейки деньгами. Поехал Семен в город, в гости к свояку. Другая картина. Домиш­ ко себе отстроил, обзавелся, жена на каблуках ходит. А всего-то и есть, что шофер на торговой базе. Ты, говорит, брось и думать в дерев­ ню ворочаться на жизнь. Устрою, говорит, тебя здесь, в городе, по­ маленьку заживешься. Но не просто было уехать Семену Ставерко. Сильно скучал он на службе по родной степи. А тут позвали его в райком. Коммунист? Коммунист. Грамотный? Девять лет учился. Знакомился с колхозом? Повидал. Ну, мол, говорить тебе тогда нечего. Коммунист, сельское хозяйство знаешь, образование позволяет, пойдешь председателем. Так, в один час решилась судьба Ставерко. Колхозники равнодуш­ но проголосовали за нового председателя. Истрашкин с охотой, с ра­ достью передал дела. Тут, говорит, и не пимши, как пьяный ходишь. Хлеб сдавал, а денег вроде как и нет, в разные дыры суем. Коровники валятся —лесу нет. Лес больших денег стоит. Народу, главное, не хва­ тает. Поразбежались кто в совхоз, кто в город подался. А которые и остались —и тех не всякий день на работу выгонишь. И то сказать, кому охота задарма работать? Долгов одних... МТС жмет, банк жмет, и колхозники, которые погорластей, снизу поджимают... Вот и опо­ хмеляешься... 36