Сибирские огни, 1967, № 3

ренек Григорий Назаров. Иногда он, подоб­ но предшественнику, пытается урезонить Яшку Черных — мол, хватит тебе уж, мож­ но бы и успокоиться. На это Яшка обычно отвечает: ■- — Я 'и сам решил: вот эту мероприятию проверну, и все, хватит, успокоюсь. А они все не кончаются, его мероприя­ тия. Лесной скиталец Я много слышал об известном промысло­ вике Григории Кузьмиче Медведевских, но встречаться с ним как-то не приходилось. Медведевских почти круглый год в тай­ ге, наведывается в село лишь затем, чтобы сдать пушнину, соленую рыбу, кедровые орехи, клюкву да закупить в магазине чай, сахар, спички. О странностях этого человека ходят ле­ генды. Как известно, промысловики — народ не бедный, зарабатывают хорошо, живут в достатке. А у этого в селе ни кола, ни дво­ ра, всю жизнь — по лесным избушкам, по времянкам, ходит в латаном-перелатанном полушубке да в самодельных легоньких броднях. ' А ведь такими деньгами ворочает чело­ век! Одно время, говорят, накопил на сбер­ книжке несколько тысяч. Накопил, да и принес в сельсовет предсе­ дателю. — Слышал я, что вы за счет средств самообложения площадку хорошую хотите оборудовать при детсаде. Вот мой посиль­ ный вклад в это дело. Положил деньги на стол, повернулся и вышел, да так быстро, что растерявшийся председатель не успел опомниться и сказать хотя бы «спасибо» Или вот еще: в детском доме, который построили во время войны в Казачьем Лу­ гу, не обходится ни одного праздника, что­ бы ребятам не раздавали щедрых подарков от неведомого таежника Григория Кузь­ мича. «Что же это за человек?»— думал я всякий раз, когда слышал новый рассказ о нем. Возвращаясь как-то из деревни Семе- новки, где собирал материал для .репор­ тажа о молочнотоварной ферме, я заблу­ дился. Хотел пройти попрямее, свернул с до­ роги на таежную тропку, но вместо берега Енисея попал на старую заброшенную ле­ сосеку. Наступал вечер. В тайге было уже прохладно, сумеречно, сыро, и я растерял­ ся. А растерявшись, стал бегать по кругу, искать старую тропинку и окончательно за­ путался. Когда понял это, вокруг была глубокая ночь. Чтобы не стоять на месте и не слу­ шать, как пищат под корягами мыши, как скулит по-щенячьи одинокий ручей, я вы­ брал в качестве ориентира какую-то боль­ шую звезду и пошел, пошел в одном на­ правлении, сам не зная куда. Сколько шел, запинаясь и падая, обди­ раясь о сучья и чертыхаясь,— трудно ска­ зать. Только вдру: услышал впереди встре­ воженный лай собаки и ярко мерцающий в темноте огонек. Избушка? Да, передо мной была лесная избушка. Неожиданно собака захлебнулась и смолкла. Скрипнула дверь. — Кто таков? — прозвучало из тьмы. Голос спокойный, доброжелательный. Я шагнул на свет и оказался в крохотной ком­ натке с одним окошком и печкой-времянкой, какие обычно берут охотники в тайгу. Гру­ бый самодельный стол, неширокая, срабо­ танная из расщепленной сосны лавка, не­ большой шкафчик, лежанка. На стене — ружье, связка беличьих шкурок, пучки ка­ ких-то неизвестных мне трав. На подокон­ нике — закопченный котелок и... аккуратная стопка книг. — Ну, давай знакомиться: меня зовут Григорий Медведевских. Я представлял промысловика Медведев­ ских этаким бородатым, здоровенным, с плечами-валунами сибирским мужиком, а тут стоял передо мной старичок. Малень­ кий, щупленький, слегка сгорбленный, с су­ хим морщинистым лицом. Потом мы сидели за столом, пили не то­ ропясь сладкую, тягучую бражку из черной смородины, закусывая горячей глухоряти- ной да солеными карасями. — Скучно, поди, одному в лесу, Григо­ рий Кузьмич? — Нет, привык,— ответил он просто.— Да так привык, что и сам порою не рад. Как-то поехал в Красноярск, в гости к ста: рому другу, пожил с неделю — и убежал. Не могу без тайги, да и только. И воздух вроде не тот, и вода не вкусна, и пища ка­ кая-то пресная... А потом и скучать-то осо­ бенно некогда. Зимой с темна до темна на охоте, летом — на рыбалке, на ягодах, на орехах. Да и сена каждый год ставлю по шесть, по восемь зародов коз диких разве­ лось вокруг тьма, подкармливать надо, иначе погибнут в морозы, особенно если глу­ бокий снег... Так вот и живу — И книги иногда почитываете? — спро­ сил я, показывая глазами на подоконник. — И книги почитываю, когда одолевает бессонница. Вот вчера только «Педатогиче- скую поэму» закончил. Молодец был мужик, правильно разбирался в людях . И как я раньше не встретил эту книгу? Каждый раз ведь, когда бываю в Казачьем Лугу, захо­ жу в библиотеку — отбираю десяток-другой. — Григорий Кузьмич, а у вас была ког­ да-нибудь семья? — Как не быть,— ответил он,— И даже не одна, а две. Да только не получилось у меня счастья в семейной жизни Он посмотрел на меня ясными, старче­ ски мудрыми и ко всему уже спокойными глазами. — Первую-то мою семью изверги изни­ чтожили. Во время гражданской войны. Тут ведь такая заваруха была — и-и-и! Как только прилетела в Сибирь весточка о рево­ люции, у нас в Казачьем Лугу сразу уста­ 166