Сибирские огни, 1967, № 3

И в степь... Огородами, пустырями, поросшими могучей полынью и репейником, Ольга Сергеевна вышла за село к узкой проселочной дороге. Тут уже начинались хлеба. Неярким охряным золотом стлались они, густые, тя­ желые. Пылало всеми немыслимыми красками закатное небо. Казалось и небо и эта спелая земля нигде не кончались. И сами собой выпевались из сердца строки Пабло Неруды. Дайте молчанье мне, воду, надежду... Дайте молчанье мне, воду, надежду... Женщина шла и шла по степи меж хлебов, подгоняемая чувством какой-то еще неизведанной свободы и радостной все нарастающей ду­ шевной силы. 2 ...Город растянулся по реке, и вырваться из его камня было непро­ сто. Шофер —Иван Степанович Кокша, повозивший на своем веку не­ мало больших областных начальников, аккуратно объезжал грузовики, троллейбусы и шел в осторожном отдалении от ,лихих таксистов. Мино­ вали неразбериху новостроек. Газик вылетел на свежий асфальт шоссе. Дорога сразу вонзилась в хлеба. Еще несколько лет назад эта огром­ ная, казавшаяся бескрайней равнина, что лежит к югу от столицы При- иртышской области, не имела другого имени, кроме «степь». Старая земля, истоптанная полчищами Чингиз-хана; ордами Кучу- ма, конницей озорного сибирского казачества, бандами! Колчака, земля, изрешеченная сусликами, поросшая ковылем и морковником, пустынная и немая, с наростами курганов, хоронящих в себе кости воинов. Земля, выжженная солнцем, прибитая ветром; земля, бедная красками и зву­ ками, как песня старого казаха-чабана, затерянного в ковылях со сво­ ей отарой овец и своим одиночеством. Алексей Иванович в давние молодые годы не раз слыхивал эту песню. В ней всего три ноты. Сизая бороденка и все пропеченное солн­ цем, закаменевшее лицо старого чабана было бесстрастно, и казалось, что не он, а степь исторгает из груди своей эти три прямые, долгие, равнодушные ноты: до-ре-фа, потом: ре-фа-до, затем; фа-ре-до. Песня без начала, середины и конца... Теперь степь поет другие песни, и юность далека и невозвратна. С 1954 года степь получила новое имя —«целина». Около миллио­ на гектаров веками нетроганой земли было поднято в Прииртышской области под пашню, под посевы драгоценной сибирской пшеницы. И вот теперь эту беспредельную землю хотелось назвать одним святым сло­ вом: хлеб. Сколько видел глаз, и там, где он уже не мог видеть, за краями горизонта, смыкаясь с синью августовского неба, простиралась густая, рослая, налитая пшеница. Ни кустика, ни строения не виднелось вда­ ли —только хлеб и хлеб. — Сильны хлеба нынче! Ой сильны! — восхищенно сказал Кокша. — Нелегкая будет уборка! — сдержанно откликнулся Алексей Ива­ нович. , гт ~ Район, куда направлялся второй секретарь обкома партии Пала­ дин чтобы принять участие в предстоящих боях за хлеб, расположен был’ в двухстах километрах от областного центра. Есть время подумать в пути и кое-что взвесить перед жатвой. 15