Сибирские огни, 1967, № 3

Расстроенная, я вошла в указанную мне каюту, села на диван и загрустила, но вот дверь распахнулась, вошла красивая женщина с букетом крупных батумских роз и обратилась ко мне с вопросом. Не поняв ее, я пролепетала: «Парле ву франсе?» Дама ответила: Пльохо, очень пльохо, а по-английски Вы не говорите? — Нет, совсем нет. Дама внимательно осмотрела меня с ног до головы и нерешительно проговорила по-русски: «Ви не русски шеловек?» — Да, да, а Вы говорите по-русски? — Пльохо, ошень пльохо, но я ошень люблю Руссия, я хочу живить Руссия и ошень люблю русский шеловек. Мой муж сейчас живит Руссия». Люсита Рис Вильямс, так звали новую знакомую сестры, оказалась женой из­ вестного американского журналиста Альберта Риса Вильямса, который приехал в Рос­ сию вместе с Джоном Ридом, автором известной книги «10 дней, которые потрясли мир». Сама же она пишет сценарии для кино, едет в Лондон зарабатывать деньги, а потом тоже хочет «живить Руссия». Сейчас, не зная русского языка, она не на­ деется на заработок в России. Большую часть времени сестра и Люсита проводили вместе, гуляли по палубе, вели долгие разговоры о России, о встречах ее мужа с Лениным, о том, что Вильямс Рис возглавил интернациональный полк,1 и как Советская страна ему становится все ближе и дороже. С Люситой Рис Лидия Николаевна тогда рассталась в Константинополе, а через некоторое время они встретились в Москве —Люсита Рис и Альберт Рпс побывали у нее в квартире на Басманной. С тех пор эта дружба не прекращалась. И даже когда в 1959 году Вильямсы приехали вновь в Москву и узнали, что сестры нет в живых,— они через Союз писа­ телей нашли меня, познакомились с моей семьей, и в каждые их последующие приез­ ды мы непременно встречались. Поистине — «для дружбы нет расстояний, о друге помнят всегда». К 75-летию Лидии Николаевны Люсита Вильямс в журнале «Нева» написала прекрасную статью «Памяти своего русского друга». В 1926 году, когда Лида с Валерьяном Павловичем переехали в Ленинград, я со своей семьей перебралась из Орска в Оренбург, работала, училась и могла лишь изредка навещать сестру, но каждый приезд к ним был памятен и дорог. В Ленинграде я познакомилась с В. Я. Зазубриным, который долгое время жил у Лидии Николаевны. Тогда разбиралось в Москве его личное дело. В ожидании результата затянувшегося разбора он очень нервничал, и сестра написала об этом Е. М. Ярославскому. Привожу ответное его письмо, которое у меня сохранилось. « Тов. Л . Сейфуллиной. Ув. тов., Я очень сожалею, что не знал обстоятельств В. личной жизни: м. б., я мог бы В. помочь. Мне кажется, что Вы могли бы в трудную минуту вспомнить обо мне. Я не такой человек, чтобы замкнуться в скорлупу, когда надо ближе подойти к человеку. Ну, ладно, это о прошлом. Я рад, что Вы справляетесь и выправляе­ тесь: есть ради чего. Ведь жизнь только еще начинает разворачиваться и расцветать по-другому. Что касается Зазубрина, то дело его рассматривается в ближайшие дни, если не будет каких-либо неожиданных отсрочек. Он бил у меня пе­ ред моим отъездом в отпуск (я вернулся лишь 11.XI). У меня нет какого- либо предубеждения против него, и мы решим это дело со всей объектив­ ностью, какой оно требует. 1 В 1919 г. вышла его книга: «Ленин-человек и его дело» (опубликована на английском языке). 149