Сибирские огни, 1967, № 2

— А ведь, истинный бог, правду говорит пословица: не смейся го­ рох над бобами, сам будешь валяться под ногами...—задумчиво прого­ ворила она.— Я про Иван Засипатыча вспомнила. Или забудешь, как он напер на Пантиску да на тебя за муку? Максим перестал хлебать, отложил ^ожку, губы вытер. — Отлились ему ваши слезы.—Анна поскребла ногтем тонкий ле­ док на окошке.— Я ему как-то сказала в сердцах, мол, ты, Иван Заси- патыч, докатишься. А он мне што же ответил? «Не пугай щуку морем». Вот и вышло... Заходил иногда к нам в карты играть. Проиграется, ска­ жут ему «дурак», а он погладит лысину, ухмырнется: «Не дурак, а с картами на руках остался». Анфим завсегда смеялся над ним... — Манефка у них не такая.—Максим покраснел.— Она меня пер­ вая читать обучила, а теперь я вот буду ходить во второй класс... — Верно, Манефка добросердечная и пригожая, как соболюшка. У Максима от этих слов внутри горячо стало; он заерзал на чурбач­ ке, достал из кармана платок-носовик, вытер Егорке суп с подбородка. — Облился, неряха... Анна не отходила от окна: все смотрела на белый буран, о Левушке своем тревожилась. «И в буран лес валят,— подумал Максим.—А все потому, что война». За ними пришла мать, посидели они еще, поговорили с Анной, а ког­ да заявились Анфим с Порфилкой, приволокли на себе пучки стылых прутьев, бросили прутья к печке оттаивать, Сараевы поднялись и ушли. Максим сказал, что он придет завтра йомогать дяде Анфиму морды плести... Он прожил в Пыжино четыре дня, ходил на Обь проверять самоло­ вы, починял с Анфимом нарты, подсоблял матери по свинарнику и стал собираться в дорогу. Анфим скупо хвалил Максима, говорил, что взял бы его в сыновья и они бы промышляли рыбу, уток стреляли весной и осенью. Максим неленивый, в работе умеющий, он подрос и силой окреп: такого теперь хоть куда пошли. Мальчишке все это было приятно слы­ шать... Мать раздобыла ему подшитые катанки: они были великоваты и тяжелы. — Из большого не выпадет,— сказала мать.— Да гляди мне — больше не ротозейничай. Мать собиралась весной перебраться в Сосновку с Егоркой, а орлов­ ских свиней передать тете Стюре. Арина только не знает, хватит ли сил у тети Стюры ходить за таким стадом. — Я бы еще здесь пожить осталась, да не могу — муторно мне, тяж­ ко,— закрывала мать горячие щеки ладонями. И опять Максим не мог понять, почему так она сокрушается... А ей просто хотелось подальше уйти от грехов, в которые втянул ее Иван За- сипатыч Пылосов. ... По теплой мягкой погоде, какая установилась после бурана, Мак­ сим уходил из Пыжино. Выпавший снег, молодой, свежий, скрипел под ногами, как новые хромачи дяди Михайла... 17 Всю зиму прожил Максим в школе, учился, помогал сторожихе, за­ читывался интересными книжками, ездил за сеном с колхозниками, дро­ ва колол у конторы. Председатель Полковников ласкал его, называл 70