Сибирские огни, 1967, № 2

Максима хвалили: очень уж хорошо он деда Савватея играл. А иг­ рать ему деда Савватея легко было: разве ма«о он видел в своей жизни стариков? Вот дед Гаврила Гонохов, тети-Стюрин отец; дед Санаров, старый рыбак, который еще купцов помнит, извозом в старые годы за ­ нимался; дед Маковей Зублев, бакенщик дергачовский, что изловил дезертира Костю Щепеткина; дед Зиновий с Шестого... остался один- одинешенек посреди тайги и, поди, уже помер от старости и болезни... Этих дедов — бородатых и безбородых —Максим поименно всех знает и помнит, а скольких еще так просто встречал: в войну старики, стару­ хи, бабы да малые дети в любом селе только и оставались. Вот и играл Максим роль деда Савватея из маленькой пьески и всегда по-разно­ му играл, потому что подражал то одному знакомому старику, то дру­ гому. И все у него шло чинно и важно до тех пор, пока они в Большие Подъельники не приехали. Перед постановкой он там навестил в больнице Степаниду Мар­ ковну, которая показалась ему исхудавшей и желтой. Она лежала на белой койке, и нога у нее была толстая, в гипсе. Она погладила Макси­ ма по голове и заплакала почему-то, скомкав лицо ладонями. Максиму стало неловко от ее слез... Максим в Больших Подъельниках встретил Манефку: она верну­ лась в школу. Говорит, дома мать тоже ее не хотела пускать, но она расплакалась, сказала, что все равно убежит, как Максим Сараев. Те­ тя Стюра ее отпустила, сама собрала в дорогу, а провожал ее до Подъ­ ельников грустный и хмурый Левка, Анфимов сын. Живет Манефка на квартире у двух стариков, которые хорошо знали ее отца по ранешним временам. У стариков есть хозяйство, она помогает, кормится, учится. С Максимом они о разном болтали, все вспоминали про Пыжино, про Осиновый остров. А Максим дождаться не мог вечера, когда поста­ новку они начнут в клубе ставить. Но тут и случился курьез с Максимом, в тот вечер. По пьесе нем­ цы деда Савватея в сарай тычками гнали, чтобы на холоде одного за­ крыть. Максим-Савватей в этом месте сильно злобился, ругался на немцев, отталкивал их, а по залу проходил шум: зрители деду сочув­ ствовали. В Подъельниках на постановку много народу пришло: клуб там большой, а сцена широкая, с хорошим занавесом, не то что в'Сос- новке. Максим старался — играл и все думал, что на него из зала Ма­ нефка смотрит. Когда его фрицы в сарай стали толкать, он так разма­ хался руками, такую возню устроил, что кудельная борода у него оторвалась и повисла на нитке. И сам Максим и все остальные арти­ сты растерялись, смешались, не зная, что делать. И слова все у них из головы повылетали: стоят, опустив руки, глазами хлопают. Ну и по­ шел хохот по залу, который совсем артистов с толку сбил. Максим бро­ сился за кулисы и, как его после Ирина Петровна ни уговаривала, ни за что не захотел больше выйти на сцену. Так и сорвали тогда поста­ новку. И срам был и стыд. Максим долго после не мог успокоиться. Да и сейчас, сколько уж дней прошло, а вспомнит, так до ушей покрас­ неет. И все бы ничего, может, да перед Манефкой опозорился. 14 Это было в субботу. Степанида Марковна вернулась на попутной подводе. Встретили ее радостно и Максим, и Котька, и тетя Валерия, кото­ рая, казалось, не знала, куда усадить свекровку и чем угодить ей. Сте­ 61