Сибирские огни, 1967, № 2

— Рана Гниет... Заживала, опять открылась,— стиснул зубы Ще- петкин. — Дохтуру показаться бы, да нельзя. — Травами вылечусь, собаки залижут,— язвил Щепеткин. — Катерина приходит? — Быват... Смотри, болтовню не пусти. — Стал бы я тут с тобой рассусоливать! Как даве из тальника уви­ дал, таи бы и взял голенького. — Скажи, Маковей, хоть как ты живешь? — с доверием, ласково обратился к нему Щепеткин. — Живу мало-мало... Да, дело у тебя пахнет хмелем: бок-то гниет, Вониша какая... Хошь, провожу тебя к знахарю в Тюхтерево? Тутсу- хопутком близко. — Никуда не пойду: ног мне до Тюхтерева не дотащить... Бабка Варвара в Пыжино тоже травами лечит. Все ж таки — сродственники. Маковей зашевелился, вытянул ушастую лохматую голову. — Слышь-ка? Какая-то боль идет! И Маковей сдернул двустволку. — Сядь, баба моя, Катерина... Она вышла из-за кустов, остановилась: была у нее большая котом­ ка в руках, бердана через плечо. — Иди, иди, не бойсь,— стал махать ей Щепеткин. Катерина скупо поздоровалась, положила к нотам мужа котомку, сняла бердану, прислонила к старой ветле. Села, и больше ни звука: как в рог воды набрала. Бакенщик вскользь наблюдал за ней. Она показалась ему еше боль­ ше худой, черной, чем тогда, перед самой шугой, когда привезли ее с плотбиша искалеченную. — Натерпелся тогда я страху,— сказал Маковей, глядя на Кате­ рину ласково.— Совсем плохая река была — в промоинах. А везти тебя надо было в больницу —душа винтом. Как она, ручка,— сгинаегся? —* упрямо клонил старик. — Сгинается, поди, ничо.— Катерина сжала и распрямила паль­ цы.—Однако — спасибо за старую выручку. — Да чего там —выручил, перевез —на здоровье. И Катерине и Косте, видно, эти слова понравились. Щепеткин взял мешок, стал торопливо развязывать. Вынул сала кусок, лепешки, суше­ ную рыбу. Губы его дрожали, вспыхивали голодно глаза. «Худо, зна!ье, дезертиром-то быть? И голодом мрешь, и спишь, как собака, и страх каждоминутно тебя продирает. Хуже вора, поди-ка. Ни-ч-чаво, успоко­ ишься скоро». — Подвигайся поближе, ешь, Маковей,— пригласил Костя Щепет­ кин.—Теперь мы почти што родные. «Это пошто же ты так? Меня с собой уровнял? Хренушки, -милай! Не спеши-иляши — подлаживай». Солнце как раз совсем одолело туман — вовсю голубело небо. С ше­ лестом осыпала листву старая, с дуплиной, ветла. — Простоял бы сентябрь весь такой, да зима бы была сиротская,—* мечтательно, сыто сказал Щепеткин и осторожно, чтобы не потревожить рану, опустился на локоть, с локтя на спину. Ка1ерина подложила ему под голову пучок сухой травы и мешок. Потом взяла котелок, долго копалась чего-то, бренчала и наконец ушла к протоке по воду. • Когда же она вернулась, то увидела, что мужик ее, Костя Щепеткин, которого она так долго и трудно ждала, гадала о нем чуть ли не по ’. 3 * 35