Сибирские огни, 1967, № 2

А Маковей все рыскал в поисках человека, которого знал давно, которого вместе с двумя сыновьями своими перевозил в весну сорок первого года из Дергачей в Подберезники к пароходу. Сыны его по­ легли. Душа старика при одной думе об этом сжимается в ком: была она у него черствой, душа, теперь же совсем очерствела, как березо­ вый трут — и слезами не размочить. В тот день над Обью у Подберезников и Дергачей поливал дождь. Маковей, ложась спать, думал, что завтра его и дождь не задержит. Но на следующее утро погода выдалась ясная, теплая, только низ« кий туман в беспорядочности клубился повсюду. Казалось, кто-то пере­ мешал, переболтал вчерашние тучи, и теперь они серыми, мокрыми клочьями ложатся на землю. Маковей осторожно ехал протокой Пего к ильинским застройкам. По илистым отмелям ходили, раскланиваясь, кулики. Мычали коровы где-то в тумане. Туман стал подниматься и закрыл солнце, но скоро оно показалось снова, и в воде отражение его было похоже на раскаленный меч, который только что отковали и опустили закаливать. И чудилось, что вода закипает от раскаленной стали, беззвучно исходит белым и теплым паром. Лодки и обласки у причала поодаль гляделись в воду, как в зеркало, на которое подышали с мороза. Стрижи над яром ле­ тали молча, словно боялись нарушить минутную тишину вставшего утра. По берегу за кустами кто-то шагал на луга: Маковей отчетливо го­ лоса слышал, но не хотел никого видеть. Он повернул от ильинских по­ строек в обратную сторону. За истоком были маковеевские покосы, и его потянуло осмотреть стога: как осели они. не пробило ли дождем Сена себе Маковей нака­ шивал каждый год много. Сено к весне можно было продать и выру­ чить деньги. Он вылез на берег, пошел по невыкошенному: в кустах траву не выбивали литовками. Жухлый пырей, красноголовник, маренник хлеста­ ли его по бродням. Он сбавил шаг: надо идти неслышнее. Тут вот тро­ па утоптана, мимо мелкого озерца. К озерцу еще жался туман, но лучи уже рвали его на клочья. Озерцо заросло травой сарбой. Трава эта в колючих рубцах.' Босым пройти — ноги все иссекет Зимой ильинские колхозники приезжают сю­ да на коробах с пешнями, долбят проруби и вычерпывают сарбу сачка­ ми—свиньям скармливают. Маковей сорвал водянистый зеленый лист сарбы, сжал в кулаке: холодный сок засочился меж пальцев. Он повернул в плотные тальники, за которыми стоял у него первый сметанный стог. Прошел тальники, норовя не шуршать, и замер: под старой дуплистой ветлой, за стожком, сидел у маленького костра долго­ вязый худой человек в грязных исподниках и сушил растянутые на пал­ ках штаны. От штанов валил пар, пар смешивался с дымом, человек вертел головой; ветер менял направление и наносил ему гарью в лицо. Маковей разглядел, что к старой ветле приставлена одностволка, а на нижнем суку виси1 тощенькая котомка. Лица человека из-за даль­ ности и дыма он не мог разобрать. «Вроде бы он... Поджарый, как сука, которую затянули шеняга... Или не он? А. все едино, взять вот на мушку, заставить руки поднять, посля разберемся... Нет, пошго ж гак пугать человека? Нетто иначе нельзя? Не блох има!Ь— куда торопиться». Закинув двустволку за спину, он вышел свободно из тальника и с усталостью к стогу побрел— наклонил голову, будто рассматривал, что под ногами. А когда поравнялся со стогом и медленно голову поднял, то натолкнулся на рысьи глаза Кости Щепеткина. Дуло ружья черной '3 Сибирские огни № 2 33