Сибирские огни, 1967, № 2

— Когда-нибудь после, мальчик... Поговорив с Максимом, кормщик вернулся к лодке, и вскоре все трое с винтовками прошли мимо их карамушки. Не было их долго. Максим все жег костер и тянул шею в ту сто­ рону, откуда должны были появиться эти загадочно странные люди. — Я спать хочу,— сказал Егорка и разинул в зевоте рот. — Иди и дрыхни, я тебе чо? •— Один боюсь, с тобой... — Погодим еще чуть: дяди вернутся, чай будут пить, может, са­ харку нам дадут. Чернота обступила костер, карамушку, дым расстилался над мо­ крой травой и исчезал за чертой света. Ветер давно утих, никаких зву­ ков не раздавалось, одни искры потрескивали. —■Спать хочу,—уросил Егорка. Максим не стал больше ждать. Они вошли в карамушку, закинули дверь на крючок и уснули. Или во сне, или сквозь сон наяву Максиму слышались, чудились голоса, шаги, кашель, тарахтенье моторки. Потом засветилось солнце, запели птицы, захрюкали, завозились в загоне свиньи, и с той стороны протоки донеслись разорванные слова: — Эй-ей, е-ей! Пе-ре-воз! Мать вернулась. Мать пришла не одна: на той стороне с ней была тетка Катя. — Рыбу будем ловить, нельму, стерлядку,—ласково, как никогда, сказала ему тетка Катя, кладя в нос лодки шве новые сетки. — Вчерась дяденьки были, с винтовками. Катерина курила —поперхнулась табаком, как, бывало, случалось с Анфимом, закашляла. Кашляла она долго, до слез, покраснела, и гла­ за ее стали колючими, как у напуганной из-за угла собаки. — Дяди... уехали? —спросила сбивчиво мать. >— Мы ждали их допоздна... Катерина и в карамушке долго курила и кашляла. Потом она ухо­ дила куда-то и вернулась другая —веселая. Она заплевала окурок и позвала Максима: — Переберем-ка сетки да кинем пойдем. К утру штоб- у нас рыб­ ка была! Катерина жила у них и день, и другой, и третий. Жила, наверно, с неделю. За это время раза четыре ходила в Пыжино, притащила ру­ жье, много патронов. Вечерами охотилась. Когда брала с собой Макси­ ма, а когда нет. Но.когда брала — давала ему стрелять. Максим привя­ зался к ней, как к деду Зиновию, и готов был пойти в ночь-полночь в любой конец острова, плавать за подбитыми, утками. Однажды тетка Катерина исчезла. Максим затосковал, ходил, не зная, куда себя деть. За кладбищем в Пыжино, как только пройдешь кедрачи, начина­ лись заросли черной смородины, боярышника и крушины. Крушины в этом году уродилось так много, что все кусты были черны от круглых ягод. Летом красные были, теперь почернели. Мать попросила Максима набрать ягод крушины, чтобы выкрасить кусок белого ситцу и сшить им с Егоркой рубашки — «не маркие». Мак­ сим нарвал ведро крушины, мать выкрасила материю: получилась из белой серая с синим, неровная, пестрая. Но Максим сшитой рубахой был очень доволен: неважно, что пестрая, зато новая. 20