Сибирские огни, 1967, № 2

И потом,— когда я нарочно долго разглядывал в бинокль осенне­ свинцовую даль реки и когда не спеша разминал в пальцах сигарету,— этот взгляд не оставлял меня, он липнул к моему лицу, и я физически ощущал его прикосновение ко лбу и щекам. — Капитан? — спросил я у штурмана, когда старик удалился с мостика. — Капитан,— с раздражением ответил штурман. . Он подменил рулевого за штурвалом, и тот принес мне на подносе чашку крепчайшего кофе. Чашка приятно грела пальцы и, задумав­ шись, я долго держал ее в руках, пока она совсем не остыла. Вскоре после полудня в машине случипась какая-то поломка, и для ее устранения механик запросил пять часов. Мы сошли с фарватера и стали на якорь вблизи большого, плос­ кого острова, поросшего травами и карликовой ольхой. Я спустился в свою маленькую душную каютку,—одной перебор­ кой она примыкала к дымовой трубе, и от постоянного жара коричне­ вая краска на ней шелушилась, как рыбья чешуя. Пользуясь непред­ виденной остановкой, я не раздеваясь прилег на узенький диван и тут же уснул: как и всякий лоцман, я умел спать про запас. Проснулся я, разбуженный чьим-то осторожным прикосновением к моему плечу. . — А, минутку,— забормотал я, свешивая ноги с дивана. Уже готово?.. В полумраке каюты передо мной маячило лицо капитана, ртутно мерцали его глаза. — Одну минутку... Наклонившись, я быстро зашнуровал один ботинок, но капитан продолжал молча стоять около меня, и со вторым ботинком я не стал спешить, затя 1 ивая время. — Готово,—сказал я наконец и, поправляя на ходу галстук, шаг­ нул к двери. — Стойте,—тихо сказал капитан. Он сказал это по-русски, оглушив меня безукоризненной чистотой произношения и окончательно замкнув круг загадочности этого стран­ ного судна. — Стойте... Идите за мной... Сам он, пьяно пошатываясь, прошел вперед, не оглядываясь, будто уверенный, что я не могу его ослушаться. И верно: ошарашенный, я по­ следовал за ним. В конце узкого полутемного коридора он толкнулся в дверь. — Сюда. Его каюта была чуть просторнее моей. Посреди нее стоял неболь­ шой круглый стол без скатерти, а на столе большая бутылка ямай­ ского рома, стаканы, пепельница, полная окурков, и через все это, буд­ то штамп, гасящий телеграфный бланк,— узкий пучок света из иллю­ минатора. , , — Садитесь —Его голос звучал почти приказом, он будто бы пользовался моментом какой-то необъяснимой власти надо мной. Я сел на стул, капитан —на другой, через стол от меня. — Выпьем, лоцман. Он взял бутылку, подвинул ко мне стакан. Это был гамбургский стакан, я и раньше встречал такие. По всей его высоте на выпуклом стекле были нанесены деления, как на мензур