Сибирские огни, 1967, № 2

первую в жизни »книгу, но что-то меня останавливало. Ведь он сообщил нам об этом как бы между прочим. Я сразу вспомнил тот его разговор с девушкой, нечаянно подслушан­ ный мною в парке, и представил Краба рядом с ней. Интересно, оставила она ему свой адрес или нет? Лично меня этот вопрос интересовал больше всего! Я ведь тогда уже кое-что начинал понимать. Он беседовал с нами часа два. Потом мы долго смотрели ему вслед. Краб ехал не оборачиваясь, плавно двигались крупные локти. Он скрылся за поворотом, и больше мы его никогда не видели. ДРАКОН ОГИБАЕТ МЕДВЕДИЦУ Я брожу по сентябрьскому саду. Иногда мне кажется, что я нахо­ жусь на дне большого аквариума. Под моими ногами задыхаются жел­ тые рыбы. Их розовые плавники бессильно вздрагивают, а сверху опус­ каются еще и еще. На меня, на поляны, на травы. Я сворачиваю в самую глушь. Натыкаюсь на старые пни. Сморщен­ ные грибы с уродливо заломленными шляпами тянутся к небу. Я сбиваю их ботинками и топчу. В пяти шагах от меня стоит каменный ангел с отбитыми крыльями. Под его ногами плита. Она заросла шиповником, но если его раздвинуть, можно прочесть надпись: «По терниям к звездам». Женя первый разъяснил нам, что это такое. Он хорошо разбирался в изречениях... Это может подтвердить и Валька Мамлюк, и наш знаменитый де Толле, и Эрька, и Гага. Жени больше нет. Он сгорел где-то на полпути к звездам. Я смотрю на каменного ангела. Его лицо обращено на запад. По но­ чам он видит созвездие Волопаса с яркой звездой Арктур, и его камен­ ное сердце сжимается от холода.1 1 ...Мы ждем его в палисаднике. Скоро он должен выйти. — Здравствуй, Женя!—скажу я. И он даст мне подержать волей­ больный мяч. Со мною рядом сидит Валька Мамлюк. У него горбатый нос и тол­ стые губы. Он вечно о чем-то размышляет. Маленький Гага выколачивает из сандалий песок. Его оттопырен­ ные уши просвечивают, как перламутровые раковины. Нос облупился. Он дольше всех лежит на солнцепеке, но бледная кожа никак не желает покрываться загаром, только желтеет, как промасленная бумага. Другое дело — Эрька. Можно подумать, что его каждое лето купают в шоколаде. Я смотрю, как он топчется возле дерева в подаренных ему братом боксерских перчатках.’Бокс — великое дело. Мы начинаем разговор о ринге. Один де Толле занят посторонним делом. Он следит за жуком, которого со всех сторон обступили полчиша муравьев. Насладившись зрелищем, де Толле роняет плевок в самую свалку. Это то, что требуется: муравьи бросаются врассыпную, а опозо* ренный жук уползает в траву. 100