Сибирские огни, 1967, № 1

Арина, довольная, встала, запахнула на груди старую фуфайчонку, замешкалась у порога. — А пока маты вяжи из соломы: на парники маты будем гото­ вить,— сказал ей Пылосов. — Я и хотела спросить, что мне делать покуда... Маты? С сегодняш­ него и начну, сына беру в помощники. Полпайка ему? Вот спасибочко... Так завтра мучки хоть килограммчик дайте. И, боясь услышать страшное «нет», она выскочила на улицу. 14 С утра сегодня Арина вяжет маты, а Максим чуть покопался в- соломе — с мороза она золотилась инеем, на пол с нее стекала вода, порылся, как мышь, и незаметно исчез: опять к остякам ушел. «Работа — маты вязать,—с обидой думает мальчик, пригревшись на лавке в Анфимовом доме.— Вот бы на Обь пойти, с нартами, на со­ баках, проверять самоловы. Это куда интересней!» Он ждет Анфима: остяк с сыновьями на чердаке, ищут там какую-то снасть важную. Мак­ сим вчера весь день набивался ехать на самоловы, и его посулились взять. — Ты, Максимша, рыбалку любишь, как собака мясо,—оказал Ан- фим, кидая перед мальчишкой запыленные, скособоченные бахилы. Они звонко, как стылая кость, ударились об пол.— Оттают — сена набей, тряпья наверни. Собирайся. Анфим ущипнул вонючими от табака пальцами конопатый Максим- кин нос. — И,нй чуточку не больно! — заблестел глазами Максим от навер­ нувшихся слез. — Мороз, погоди, накусает покрепше... Молодые тонкие тальники забросала хмельная метель по самые го­ ловы: с тоской прорезываются над суметами прутья-метелки. Еще на­ жмет один снегопад, и вовсе закутает все молодые побеги. Останутся в неприступности разве рябинники да осины, да и те будут кланяться крепкой нарымской зиме, никнуть под снежными шапками. И стога за­ мело, задавило — дблго придется обтаптывать, обминать, пока подбе­ решься к ним на лошадке. Будет она вязнуть по брюхо, измокнет, вы­ дохнется от усердной работы, а после, дожидаясь, пока накидают, за- бастричат высокую возовицу,— покроется от спины до ушей куржаком. Бегут к широкой Оби собаки, взвизгивают, трясут пушистыми хво­ стами, и стелется, стелется нескончаемая равнина. Зимой на Оби то же, что в половодье: не понять сразу, где берег, сора, где курьи и прото­ ки— все под одно сравняла метельная зимушка. На широких лыжах-подволоках, подшитых лосиной изнутри, не трудно идти по глубокому снегу и в гору легко. Максим, Пантиска и старшие братья Пантиски — все двигаются на лыжах. Один Анфим уселся на нартах: хромота ему не дает встать на лыжи. И не охотится он из-за этого, не гоняет по тайге соболей, не вы­ слеживает по урманам шуструю белку. Анфим больше рыбачит, да кое- когда уток бьет. Анфим сидит на нартах, закутавшись в полушубок. От дыхания ов­ чина на вороте прихватилась сосульками-льдинками, ветер срывает с губ махорочный дым. И лоб и щеки Анфиму до густой красноты насекло 94